Прибыла и моя дочка из колонии. Ничего, слава Богу, все обошлось благополучно.
19 июля/1 авг. Прошло 4 воинственных, кровопролитных года. Столько было горя, страданий, разочарований, печали, разорений, несчастий и лжи царственной, правительственной и поэтической. Эти страницы начались предсказанием пииты-приятеля.
И это оказалось ложью, или пустыми словами. На Волге теперь поят и купают латышских, чехословацких, казацких, а, может быть, и англофранцузских коней, которые, как раз в эти дни, уже признаны не союзными нам, а неприятельскими. Война не только не прекратилась, несмотря на всякие Брестские и киевские договоры, а, как будто, объяла весь белый свет, и все слилось: война и революция — в один страшный, всеразрушающий хаос. Колоссальный сдвиг к новой жизни, которая, быть может, будет лет через сто лучше отходящей, но в настоящее время она — не жизнь, а — разруха, голод, преступления, мор и смерть! И все Маккай вспоминается: «Коммунизм — это фантазия, которая должна звать на помощь насилие, чтобы стать печальной действительностью… Господство любви будет куда ужаснее, чем нынешнее господство ненависти… Откуда все эти социальные бедствия? Не потому, что одни возвышаются, а потому, что другие покоряются…» Приходят в голову новые «армянские» анекдоты, вроде: «Старый режим, новый режим, — усех рэжим». И скажешь, что, пожалуй, все это не к добру, и через 100 лет — лучше той жизни, которую разрушили последние четыре года, — лучше не будет. Не стоило, значит, огород городить, и нечего Марксу памятники строить.
И не только ему, но будет поставлен памятник и Стеньке Разину. Таково последнее просвещенное решение нашего премудрого Совета Нар. Ком. Еще ставят памятники Энгельсу, Бебелю, Жоресу, Лассалю, Спартаку, Гракху, Марату, Робеспьеру, Дантону, Гарибальди и пятнадцати русским писателям. «Какая смесь!» Толстой и Робеспьер, Достоевский и Марат, Некрасов и Дантон, и т. д.! Что тут сказать? Ничего, и по-восточному положить в рот палец изумления!
Из Архангельска сообщают, что Онега занята англичанами. Советом Нар. Ком. ассигновано 300.000.000 руб. «на чрезвычайные расходы, вызываемые военными действиями против чехословацкого и белогвардейского мятежа на Волге, Урале и Сибири и англо-французского нашествия на Мурманском побережьи.»
Содержатели сада «Эрмитаж» за торговлю в ресторане хлебом, пирожными и спиртными напитками оштрафованы на 0,5 млн. руб. Не напугают! Вчера мне пришлось быть в скромненьком старом трактире на Варварке, так там подают скромненький портвейнец за 160 р. бутылка.
Сегодня получил жалование по декрету — 800 р. в месяц (наивысшее), а товарищи — кто 700, кто 650, кто 600, и самое низшее — сторож — 400 р., мальчик — 300 р. Последний, значит, в 10 раз больше того, что он получал до войны, а я — если не меньше, то и не больше, что тогда получал, но сейчас при самой скромной жизни (без прислуги, без вина, без закусок, без обновок, без Шаляпина, без гостей) нужно каждый день на пропитание себя и семьи и на квартиру никак не меньше 60 р. в день. Ужасные обстоятельства!
Урожай добрый. Сборы хлеба обильные, но как привезти его в «советскую» Россию?
† В Киеве от брошенной бомбы погибли немецкий главнокомандующий войсками на Украине фельдмаршал Эйхгорн и его секретарь. Бомбу бросил матрос-эсер. Не за дружбу ли с Троцким великий Вильгельм получает такие кровавые пощечины?
† Троцкий в одной из последних речей сказал, что за 4 года войны человечество потеряло 4 млн. людей и получило 30 млн. калек. Что и говорить — итоги страшные!
Совнарком обратился с очередным воззванием «к трудящимся массам Франции, Англии, Америки, Италии и Японии». Начинается так: «Рабочие! Как злая собака, спущенная с цепи, воет вся капиталистическая пресса ваших стран о вмешательстве ваших правительств в русские дела, кричит хриплым голосом: "Теперь или никогда!"…» Дальше говорится, что «англо-французские бандиты уже расстреливают советских работников на захваченной ими Мурманской жел. дор. На Урале они уничтожают рабочие советы, расстреливают их представителей руками чехословацких отрядов, содержимых на деньги французского народа… Мы чересчур долго покойно выносили издевательства представителей союзного империализма над советской Россией, мы позволяли тем, которые лизали когда-то сапоги царизма, оставаться в России, хотя они не признавали правительства рабочих.» И так далее, все в таком же роде, а впечатление какое-то смутное, хорошо не разберешься, что это за манифест, объявление войны «союзникам», что ли?