— Вы знакомы с Бейтменом? — прищурившись, вместо приветствия, через чур резко, спросила Эбигейл. — Просто он так пытается тебя вывести из себя, как будто знает. Я вот чего спросила.
— Нет… — растерянно глянула в сторону парня Джулия. — Мы не знакомы.
— Откуда ты приехала?
— Из Северной Каролины.
— Ты такая бледная. Как там у вас с климатом? — моя подруга была мастером внезапных вопросов. Впрочем, из-за ее прямолинейности, я и любила Эбби.
— Лето теплое, зима снежная. — коротко ответив, пожала она плечами. — Но если честно, я не люблю холод и зиму.
— Эрика тоже, — усмехнулась Мартинес.
— Как тебе первый день? — попыталась я вывести нейтральным вопросом Джулию из напряжённости.
— Как Эмертон Холл? Девушки, парни, учителя…
— Эбби! — шикнула я, ущипнув подругу. — Не пугай ее!
На лице Джулии впервые появи
лась улыбка. Такая светлая и широкая, что я, словно ребенок, с восхищением засмотрелссь. Улыбаться этой девушке шло куда больше, чем грустить.
— Все в порядке, подруга у тебя замечательная, это я не разговорчивая, — признала новенькая, но словно что-то вспомнив, улыбка сползла с ее лица. — Простите, девочки, мне пора.
— До завтра! — помахали мы с Эбби Джулии.
Она, быстро схватив рюкзак и натянув на плечо, вылетела из помещения, оставив после себя только ветерок.
— Как она тебе? — все ещё смотрела на захлопнувшуюся после Джулии дверь. — По-моему, она какая-то странная. Как будто постоянно о чем-то думает.
— А мне она понравилась. Милая. И очень стеснительная.
— Я сейчас начну ревновать, ей богу! — пошутила Эбигейл, и я, рассмеявшись, крепко обняла подругу.
За окном, небо накинула на себя теплое одеяло, усеянное звёздами, окутав им все вокруг себя. Холодный ветерок и запах сырой листвы просачивались сквозь приоткрытую створку окна.
Мы разъехались поздно вечером. Я уехала с Джеймсом (теперь уже ездила на переднем сидении, все ещё, изредка, держа его за руку), Эбби, отказавшись от предложения кузена, уехала на своей машине, в Ян с Рэном.
Осеннее тепло и уют города надевало на меня свитер с длинными рукавами. Мне вдруг безумно захотелось заварить какао, запрыгнуть под теплое одеяло и, расположившись на груди Джеймса, засыпать под Рождественский фильм.
Дикое желание быть рядом с ним. Безумное. Желанное.
Глава 43
Tem Que Ser Agora — Wilian Marlon
Джеймс
Я каждый день привыкал к ней всё больше. Эта девушка была исключением из правил. С ней можно было быть собой, превращаться в зверя и не притворяться идеальным, чтобы быть рядом. Она смеялась, как психопатка, бесконечно орала на меня, как истеричка, обнимала так, что весь мир переставал существовать и поддерживала. Своими нравоучениями и непрошенными советами. Я постоянно противился и посылал её на все четыре стороны, но помнил каждое произнесенное ей слово, каждое прикосновение.
Стрелки часов клонили уже далеко за полночь. Обычно, мне сложно было проснуться посреди сна, но этот раз, словно нарочно, стал исключением.
Пронзительный крик. Окровавленное «Отпустите!». Срывающийся голос и громкий плачь.
Я подорвался с кровати практически моментально, через несколько секунд ворвавшись в комнату Эрики без стука. В холодном поту и с выражением лица, на котором застыл испуг, Эрика, придвинув к себе коленки, всхлипывая, сидела на кровати. По её щекам катились крупные слезы, дыхание было сбитым, а глаза красными.
— Что случилось? — присев на колени перед ней, я взял обе её руки в своим, поглаживая тыльную сторону ладоней большим пальцем. Всё тело девушки дрожало, ладони тряслись. — Эрика, не молчи!
Стоило мне коснуться её щеки, чтобы смахнуть слезу, как её плечи содрогнулись, а Эрика дёрнулась, отползя от меня. Заметив моё озадаченное выражение лица, девушка закусила нижнюю губу, сдерживаясь, чтобы вновь не расплакаться.
— Сон, — всхлипывая, еле разобрал я произнесенное ей слово. — Во сне они успели сделать, чего хотели изначально. Ты не успел.
Я понял с первого слова, что она имела ввиду. Тот вечер, когда уроды подловили её на темной улице. Злость, непонятная ярая агрессия заполнили меня всего. Она всё ещё помнила случившееся. Конечно, черт возьми, она будет помнить.
Подтянув её к себе ближе, я крепко обнял Эрику, прислонив к себе и, привычно гладя по волосам.
— Тише, девочка моя, тише.
Её тонкие ручки обхватили меня за талию, утыкаясь в грудь носом. Чертова нежность, которой я внезапно захотел. Уют. Мне хотелось любви. Хотелось любви и нежности от этой девчонки. Защищать и быть для неё стеной. Рядом. Всегда.