— Как и повернуть твою извилину в нужную сторону, для работы мозга! — лукаво крикнула я в ответ.
Джеймс рассмеялся. Да так звонко и по-настоящему, что я, кажется, засмотрелась на его улыбку и ямочки на щеках. Я снова не заметила, как он вернулся с пробежки. В обтягивающей широкий разворот плеч футболке, из-под которой пропечатывался рельефный пресс. Мокрые волосы Джеймса были небрежно рассыпаны, а прерывистое дыхание после бега, восстанавливалось.
— Прекрати сверлить во мне дырку. — я и не заметила, в какой момент он перестал смеяться, и я застыла, глазея на него.
— Я очень надеялась, что это возможно… — сообразила я, пытаясь скрыть смущение и рвущуюся наружу улыбку. Он застал меня врасплох. — Но, увы, ты все еще целый.
Джеймс ухмыльнулся, той самой обаятельной улыбкой, и помотав головой, прошёл в дом. А я вернулась в комнату, просидев какое-то время за блокнотом с эскизами, а когда желудок начал подавать первые признаки бунта, решила переодеться и спуститься на кухню. Только стоило мне стянуть плюшевую кофту, оставаясь в одном бюстгальтере, как дверь моей комнаты бесшумно отворилась, и в пороге, сам принц Датский, не моргая, застыл сводный.
— Выметайся из моей комнаты! — запищала я, прикрывая руками грудь. Сердце галопом совершило кульбит, а щеки, наверняка, стали багровее заката перед дождем.
— Не смущайся, я видел тебя в купальнике.
— О, так может, раз мы уже перешли на новый уровень, мне раздеться полностью? — лукаво поинтересовалась я.
— Не порти детскую психику, сестренка! — поднимая руки вверх на поражение, взмолился этот идиот. — Хотя, думаю, за полгода, ты капусты наелась… Раздевайся! — предвкушающе он уселся на моей кровати и озабоченно уставился на мой лифчик. Вот же нахал!
— Ага, сейчас, милый, — подходя ближе, ангельски прошептала я, а затем схватила мягкую игрушку и запульнула в него. — Ты, идиот безмозглый! — рявкнула я. — Я тебя сейчас кастрирую, кот озабоченный! Выметайся из моей комнаты, пока ещё моя психика здраво реагирует на тебя.
— Истеричка, — он ещё раз обвёл меня взглядом, облизнув губы и, удовлетворяясь тем, что видит, снова расплылся в своей мерзкой, до чертиков сексуальной, улыбке.
— Урод!
— Сестрёнка, сходи к окулисту. — приблизился он к моему лицу с опасной ухмылкой. — Я красавчик!
И пока я оставалась неподвижно, затаив дыхание от его близости, стоять посреди комнаты в одном нижнем белье, Джеймс вышел, напоследок подмигнув уже у двери. Когда-нибудь, он доведёт меня до белой горячки. Или себя до самоубийства!
— Приготовь мне омлет.
Мне послышалось?
Со сковородкой в руке, удивлённо вскинув брови, я обернулась к сводному, который деловито раскинулся на диване у телевизора.
— Что? — спустя несколько минут затяжного молчания, обернулся он. — Я не умею готовить. Повариху папа уволил, как в нашей причудесной жизни появились вы. Грейс дома нет, значит, готовишь ты.
— У тебя запустился механизм мыслительного процесса?
Сводный закатил медовые карие глаза, обрамлённые густыми темными ресницами, и я ненароком застыла с посудиной в руке, не утруждаясь подобрать свисающую челюсть.
— А что мне за это будет?
Снова нимые гляделки.
Джеймс вдруг в какой-то момент выключил телевизор, поднялся с дивана, и медленно стал преодолевать расстояние между нами.
— А чего ты хочешь?
Его тон пробрал все тело дрожью. Тихий, спокойный, до безумия сводящий с ума.
— Чтобы ты перестал вести себя, как самодовольная сволочь.
— Ну, — смешок и его губы растянулись в улыбке. Настоящей. Теплой. — Это ты, куколка, сильно замахнулась.
Пока он сокращал нашу дистанициюг, мой взгляд скользнул по его крепким рукам с мышцами, играющими под кожей. Я изо всех сил старалась перестать его разглядывать, но глаза скользили по предплечьям, плечам, широкой груди…у него была чертовски хорошая физическая форма. На сводного хотелось смотреть, и это было чертовой проблемой.
Я слишком явно затаила дыхание, боясь пошевелиться, пока воображение подкидывало мысли, от которых кидало в жар, ладошки потели, а голова шла кругом. Мне хотелось, чтобы он оказался ближе, его тёплые ладони коснулись моей талии, а дыхание обжигало скулу, виски, губы…
— Черт, — шепотом, вероятно не заметив, что вслух, выругался Джеймс, когда его телефон стал разрываться от звонка.
Наверное, кто бы то ни был, позвонил как ни кстати вовремя. В противном же случае, я избавилась бы от искушения, лишь поддавшись ему. А в дальнейшем постоянно корила себя за это.