1 июня 1988 года, среда. В 10 час семинар. Хотя я и в отпуске, но обещал прийти на работу и участвовать в семинаре. Пришёл пораньше и сразу к Лёше Сабанову. Он – молодец, уже написал черновик отзыва. ЦАГИ назначили ведущей организацией по диссертации Онищенко из ВВИА. Я эту работу знаю по семинару Белоцерковского. Когда этой зимой её там докладывали (автор В.М. Онищенко, молодой: 25-30 лет), я был потрясён и просил повторить доклад у нас на семинаре в ЦАГИ, но никто не заинтересовался и самое главное, наши знатоки бафтинга: Фомин и Назаренко, - отказались, утверждая, что работа неинтересная.
А работу такую могли сделать только в Академии Жуковского, но не в ЦАГИ. По-видимому, основная идея работы принадлежит Пономарёву. Особенно удачно введена комбинация линейной и нелинейной вихревой аэродинамики. В общем, дискуссия прошла оживлённо. Выступили: Кравцов, я, Сабанов, Минаев, Поповский. Все хвалили, в том числе и Назаренко. Но встал Фомин и раскритиковал диссертацию: что это совсем и не бафтинг, и что работу надо назвать совсем по-другому, бафтинг здесь не при чём, положительный отзыв давать нельзя. Но! Если нашлись двое (это Галкин и Буньков), которые взялись подписать отзыв, то это их личное дело!
После обеда Лёша Сабанов вдвоём с диссертантом оформили отзыв, а я ещё раз зашёл в ЦАГИ в 1630 и вместе с Галкиным подписал. Алёша отнёс на подпись Свищёву. Ан. Тим. Пономарёв приглашал в ресторан, но я отказался.
2 июня 1988 года, четверг. Отпуск продолжается.
Второй день монтирую стереопары. В стереофотографии это самый трудный этап. Сегодня я собрал всего 30 стереопар, причём один диапозитив придётся переделывать, т. к. перепутаны местами левый и правый кадры. 30 стереопар за 12 часов работы – это значит, в час всего две-три штуки. Всё так долго получается из-за пыли, из-за грязи на стёклах и из-за разнобоя в кадрах, потому что левый аппарат даёт часто сбой, а рама, на которой устанавливаются аппараты, слегка перекошена.
Таким образом, получается, что 90 стереопар я соберу за три дня, в то время как проявление плёнок заняло в сумме один день. Ещё один день уйдёт на оформление и один день на изготовление ящика. Вспоминаю, как я резал стёкла, потом бумагу… В общем, на всё уйдёт две недели. Вот и получается, что половина отпуска была проведена в путешествии и ровно столько же – обработка фотографий этого путешествия. Такова стереофотография! Это настолько кропотливый труд, что таких любителей в Москве кроме меня нашлось только двое: Игорь Красавин и Борис Лебедев. Причём, первый ещё только собирается заделывать свои кадры в стёкла, а второй вместо бумаги обклеивает липучкой, – получается очень толсто.
Гера закончил оформление своей дипломной работы – защита 7 июня.
Лиля первый день в отпуске, вернее первый день, как младшие классы распустили на каникулы. У неё ещё заочные курсы.
3 июня 1988 года, пятница.
Ирина утром говорит: «Вчера, когда мы с Лилей ездили в Москву, видели, как из Москвы везли лак для паркета. Ты поскорее съезди – это метро Октябрьское Поле и ещё пешком 5 минут до товаров бытовой химии, около универмага». А я не могу, так как в 13 час назначено заседание кинокружка. Решил съездить после трёх, а с 9 час до 13 час успел смонтировать 15 стереопар.
Итого, уже собрано 53 штуки. Осталось немного: 25 штук, - и плохие.
Появилась догадка, что брак первой партии плёнок произошёл из-за неполного отбеливания и фиксирования. А я все растворы уже вылил. Звоню Широкопоясу, – он будет проявлять свои цветные плёнки завтра, а что касается отбеливателя и закрепителя, то эти растворы у него стоят всегда невылитые. Так что завтра съезжу к нему и проведу эксперимент со своими желтоватыми кадрами из первой партии. Помню, много лет назад у меня уже был такой случай, и повторное отбеливание и закрепление помогло.
В 16 час поехал в Москву с 15 рублями, выданными Ириной на три банки лака (4р.50к. х 3 = 13р.50к.). Но лак оказался за прошедшие 10 лет наценён на 30%, т. е. теперь он 5руб 85коп банка (с отвердителем). Добавил из своих «партийных» денег. Лак привёз.
Из фотосъёмок этого года получилось отличных около 25 пар. Ещё столько же хороших и дублей. И ещё 25 – брак (с желтизной), который спасти кажется, не удастся. Но это киевские, а их не особенно жалко, т. к. Киев у меня был снят раньше. А среди отличных есть шедевры, ради которых можно было бы съездить ещё раз.
4 июня 1988 года, суббота. Плотный день.
Заседание кинокружка, как и планировалось, началось в 800 и продолжалось до 930. Позавтракать пришлось до этого. А к 1000 надо было ехать к Широкопоясу. Беру свой велосипед и еду – часть пути на электричке до платформы «42 км». Мой велосипед с 1954г, но настоящее чудо у Широкопояса: его английский чудо-велосипед с 1939г – как новенький! И пёс у него отличный, сначала лаял, а потом лез, чтобы я его почесал. Пока Владимир Антонович смотрел мою новую продукцию, в это время я провёл эксперимент со своими жёлтыми кадрами. Но желтизна не исчезла! Жаль, половина из этой серии – явный брак.
У Широкопояса большой участок: 25 соток на двоих с братом, - почти без сосен, а соседние дачи сплошь в соснах. Оказывается, 20 лет назад прошёл смерч и повалил сосны. Мы сидели с ним и болтали о перестройке – пришли к выводу, что марксизм – это псевдонаучная идеология, новая религия, и она ведёт в тупик. Надо будет ещё раз почитать манифест Маркса. Такие же мысли высказывали в передаче по ТВ под председательством И.Фролова «Философские беседы». У нас увлеклись идеей коммунизма: идея была поставлена как самоцель (это есть гегельянство). Идея превыше человеческих жертв. То же было в Кампучии: миллионы были уничтожены ради идеи. Так было всюду. У Гитлера тоже была идея, но другого рода.
В общем, болтали мы с Широкопоясом до 12 часов, а потом я сел на велосипед и успел на электричку в 1208, – часы на руке были целы. Но когда я сошёл с электрички на станции «Отдых», они были разбиты.
Дело было так. Когда я садился на «42 км», вагоны были почти пустые, в каждом не больше 15 человек. Я стою с велосипедом в тамбуре последнего вагона. Из соседнего вагона прошла женщина, толкнула дверью мой велосипед, а он, падая, задел мои часы и разбил стекло. Исчезла и индикация. Часы были такие хорошие: «Электроника-5», в 1982г мне их подарил Нессонов к 50-летию. Точность 1 сек в неделю. Дома отчистил часы от осколков стекла, вырезал алмазом нужное стёклышко и часы восстановились. Получилось некрасиво, но прочно.
Принесли кассету с фильмом «Маленькая Вера». Фильм – о бездуховности многих рабочих семей, особенно отягощённых пьянством, но на экран вряд ли будет выпущен: слишком откровенен.
Наконец-то я закончил монтаж стереопар. Получилось 66 штук.
На улице жара 300 и даже в подвале стало тепло: 220. Сидим в подвале, спорим о перестройке. В субботу была передача «Диалог». Виктор воодушевился и решил принять участие по телефону. Пошли к соседке Марии Ивановне – у неё московский телефон, – но ему не удалось дозвониться. Тогда он решил написать письмо в редакцию. Полдня он сочинял текст, но я ему всё забраковал и советовал оставить только один вопрос: «Если Вы делегат XIX партконференции, то будете ли Вы голосовать за исключение Ельцина из ЦК КПСС?»
По ЦТ хороший фильм «Мы веселы, счастливы, талантливы!» с Неёловой и Любшиным.
6 июня 1988 года, понедельник. Вот и кончился отпуск, но это был отпуск за прошлый год, а настоящий отпуск ещё впереди. А что касается стереодиапозитивов, то для них надо ещё сделать ящик. Таких ящиков за много лет у меня накопилось 10. Этот будет 11-й. Делается ящик из 10мм-й фанеры. В ящик входит 100 стереопар весом 6 кг. Вот только беспокоит одно неудобство: эти стеклянные диапозитивы нельзя ронять на пол. Я вчера один уронил и разбил, пришлось переклеивать. И вот с 9 до 15 я делал и красил лаком новый ящик. Технология у меня отлажена. Получается прочно и надёжно без клея и без гвоздей: всё держится на шипах.
В 15 час поехал на Кратовский пруд искупаться и заодно на пляже прочитать газеты за последние три дня. Жара 330, вода в пруду 240. А назавтра обещают 350. Вот будет смеху, когда я завтра выйду на работу, и кто-нибудь скажет: «Чего не сиделось дома, пришёл на работу в самый разгар жары!»