После обеда я поговорил на эту тему с Рудковским, который является участником Системы-4 вместе с Козловым и Снисаренко. Он объяснил, что Галкин не в курсе дела, он даже не знает, что в Системе-4 расчёт антисимметричных колебаний с грузами вообще не идёт на БЭСМ-6.
Потом я объяснил Рудковскому, как пользоваться ГОС, но он сказал, что у него нет времени, так как надо делать диссертацию.
10 февраля 1988 года, среда. Идёт подготовка к партийному собранию по итогам года. Звонит Стюарт и спрашивает, почему я не напечатал и не раздал перечень вопросов для обсуждения на расширенных партгруппах (расширенные – это значит, что кроме коммунистов приглашаются все желающие). Я отвечаю, что вместо этого я с каждым партгрупоргом провёл беседы и продиктовал эти вопросы лично. Но Стюарт недоволен: «Ведь на партбюро договорились раздать вопросы в письменном виде! Вот, например, Быков требует: где вопросы!» «Не может быть! – отвечаю я, - Он шутит, так как я эти вопросы списывал у него, потому что во время заседания я сам ничего не записывал, а Быков всё записал».
Вообще эти партгрупорги любят разыгрывать дурочку. Например, Сёмин В. И., когда я ему объяснил: «Тема – итоги года и планы на следующий год» и просил подтвердить, что он не будет высказывать непонимания, всё-таки заявил Ю. Найко (зам. секретаря по оргработе), что Буньков ничего ему не объяснил, и он не знает, что ему делать. А бывает и так. Недели три тому назад разбирали партгрупоргов, почему они не провели собрания по перестройке. Так один из них: Иван Петрович Жмурин (Раньше был Петрикеевич) – заявил, что он не понимает, что такое перестройка. А Стюарт, вместо того, чтобы объявить ему взыскание за это, начал ему объяснять суть перестройки. И все наперебой начали помогать. В результате разгорелась дискуссия, а заяц убежал в кусты. У нас есть тысяча возможностей спустить на тормозах любую работу и только одна возможность сделать её.
Эдуард вгрызается в Лабтам. Мне надо поскорее оформить редактор и транслятор, а Юникс я уже закончил – можно размножать.
11 февраля 1988г, четверг. Шалаев заболел на две недели, а тут надо срочно получать с Московского склада модель из Чехословакии, и тогда Соболев послал за моделью Рыбакова.
Джазовый клуб решил организовать в ДК в большом зале в 1900 концерт музыкальное шоу под управлением Владимира Чекасина. Я вчера увидел афиши и очень удивился этой авантюре. В самом деле, в 23час позвонили мне домой и попросили посодействовать. На этот раз этим занимается не Крупинин (он уже отчаялся и отошёл от этой деятельности), а какой-то Вячеслав. Пока продано 20 билетов, а требуется минимум 750 по 2руб, так как Чекасин требует на свою группу в 10 человек 300руб. Директор Дворца Культуры Антюков отдаёт артистам 20% от кассового сбора – так получается 750 билетов.
Город Жуковский – это не тот город, где можно проводить джазовые концерты. Очень мало любителей джаза. Концерт не состоялся.
Сегодня с 1000 до 1220 сидели на НТС ЦАГИ по прочности и обсуждали планы на этот год ЦАГИ и отрасли. Совещание вёл новоиспечённый член-корр Селихов Анд. Фёд. Как и ежегодно, НИО-3, 18, 19, 21 и 10 по очереди докладывали в течение 20-30мин каждый. Кутьинов В. Ф. сообщил о больших достижениях системы МАРС, которая внедрена на девяти заводах. Я даже подумал, что надо подать её на конкурс Макаревского, Жуковского или Министерства (надо посоветовать Виталию Чубаню). После перерыва совещание продолжается, но я и Минаев ушли (да и многие). Между прочим, больше всех вопросов задавали В. Г. Лейбову (он зам. в НИО-18): о пределах прочности новых металлов (15 кг\мм2 или 35?), о ресурсе старых гражданских самолётов (от Министерства Гражданской Авиации) и даже требовали увеличения ресурса, обещая, что при этом 18% ожидаемой экономии пойдёт в ЦАГИ.
12 февраля 1988 года, пятница. Вот уж до чего скучный день! Пасмурно, мороз –120 с северным ветром. На больших окнах все бумажные полоски отклеились, и сквозняк проходит сквозь щели. Так что форточки можно не открывать: и так свежий воздух. До обеда мне пришлось даже пиджак одеть. Только Нина Венедиктова всё жалуется: душно, надо форточку открыть. И опять мы сидим вдвоём с Перетягиным, но на этот раз есть ещё и Нина, но она часто дремлет. Если собрать статистику, то окажется, что больше всех сидим на месте мы с Перетягиным. С Нового года наши трое: НЭН, РАА и Мосунов, - работают по скользящему графику, и поэтому после обеда по пятницам НЭН никогда не работает. Похоже, РАА тоже заскользил.
Эдуард по-прежнему вгрызается в Лабтам, я пока ещё работаю над редактором Vi. Идёт подготовка к юбилею нашего отделения. Я по этому поводу вчера приводил в порядок свои старые любительские фильмы. Один фильм 1958г «На картошке» – это НИО-3 в подшефном совхозе на уборке картошки (тогда ещё не существовало НИО-19, а аэроупругость входила в состав НИО-3). Сначала двадцать человек раскачивают голубой автобус, чтобы вытащить его из грязи. Это был автобус старинной формы 1940-х годов, мотор у него торчал спереди, как у первого «Москвича». Кинолента имеет формат 2х8. В фильме есть молодой Галкин – долговязый кудрявый брюнет, девушка Нина Кирюшкина (Венедиктова), молодые Баштурев, Володенко, Ильичёв, Гоздек. Качество неважное, но фильм цветной и осенний пейзаж выглядит интересно, а из людей никто специально не позировал, и все ведут себя, как в жизни – так оно и было. Надо показать на юбилее.
13 февраля 1988 года, суббота. Утром дома всё было тихо. Лиля уехала в Киев в трёхдневную экскурсию. От Жуковского Горкома Комсомола всего поехало 40 человек, в том числе от 7-й школы, где работает Лиля, ещё одна начинающая учительница Настя. Уехали в пятницу вечером, а вернутся во вторник утром. Ване не надо идти в институт. Я встал пораньше, чтобы заняться подготовкой киноленты к юбилейному показу. Поскольку лента оказалась хрупкой из-за пересыхания, то пришлось её немного увлажнять, для чего берётся кастрюля с водой и ставится с лентой в тёплое место. При этом воды в кастрюле должно быть немного на дне, а лента на подставке должна находиться над водой. Кастрюля накрывается крышкой. Уже через час вся крышка покрылась росой, а значит, и катушка с лентой увлажнилась в достаточной мере. Действительно, даже при беглом осмотре ленты я убедился, что от коробления не осталось и следа, а лента стала ровной и мягкой. Кроме того, я сделал новый монтаж, удалив оттуда Центральный рынок в Москве, поскольку за эти годы рынок никак не изменился и, наверное, всегда останется таким же, как во все века. Осталось три части: 1) Лаборатория №3 в совхозе на уборке картошки. 2) Продажа керосина в Жуковском (в те годы ещё не было газа, а пищу люди варили на керосинках). Когда одноглазый цыган привозил на телеге бочку с керосином, то его уже ждала длинная очередь с канистрами и разными банками. 3) Лес у Хрипани, где мы с братом Колей гуляли на велосипедах (Коля был ещё студентом). Осталось только наклеить на катушку надпись и привести в порядок проектор. Формат 2х8 ушёл в прошлое. Ещё некоторое время продержится формат «2х8 супер», но и он обречён. Поэтому киноаппарат Bolex остался без дела, а ведь он был куплен в 1964г за 900руб. Сейчас те киноматериалы 1950-х годов стали бесценными, особенно семейная кинохроника. Качество, однако, везде разное: на советской цветной плёнке плохое, на чёрно-белой лучше, а на немецкой ORWOCHROM очень хорошее. Я прокрутил ещё 15-минутный фильм «Буньковы на Кавказе, 1975г», - там мы всей семьёй: я, Ирина, Гера, Лиля и Ваня (детям было 9, 7 и 5 лет), - ходим по ледникам, потом по берегу Клухорского озера. О том, что это интересно, можно судить по тому, как вчера Ирина и Ваня смотрели этот фильм, не отрываясь, а ведь трудно заставить их что-либо смотреть! Таким образом, я привёл в порядок все фильмы. Потом взялся делать ещё один модуль ПАЛ взамен моего, собранного на микросхеме ТВА540 и действующего в телевизоре Рубин-Ц266. Но тут пришёл мой приятель, единомышленник по видео, Олег Никитин, и мы занялись просмотром очередной порции голливудских (в основном) фильмов. У нас с Олегом удачный симбиоз: у меня куча видеотехники, а у него гора энтузиазма по доставанию видеокассет. Он с неиссякаемой энергией ежедневно ездит в Москву, чтобы там обмениваться кассетами с такими же, как он киноманами. Так мы просидели у телевизоров два выходных дня, причём в воскресенье к нам ещё присоединились Виктор, Жора (Замула) и Волков.