— Тебе тоже, Рован. Когда ты в последний раз отдыхал? — вновь обратилась я взглядом на усталый вид мужчины.
— Это мои обязанности защищать Вас. Сон в этой ситуации я не рассматриваю, как что-то значительное. Тем более я уже привык. Так что не беспокойтесь обо мне.
— Я пойду только тогда, когда и ты пойдешь и немного поспишь, — предъявила я ультиматум своему командующему, так как беспокоилась о нём.
— Хорошо. Я отведу Вас и после этого пойду посплю.
— Учти, если ты меня обманешь, я закрою тебя в темнице на несколько дней. Там ты уже точно выполнишь мою просьбу.
Мужчина усмехнулся, а потом с лёгким кивком проговорил:
— Хорошо.
После того, как он провел меняк моим новым покоям, оставив во внутренней комнате гостиной стражу, он пожелал мне доброй ночи и отправился спать. Я же войдя в спальню, взяла листок и чернила, и сев за столиком недалеко от камина углубилась в свои мысли.
"Кто пожелал бы мне достаточно свободы, чтобы позволить выпутаться мне из этих дел?
Кто сказал бы, что быть королевой счастье, те признанием совершили беспредел.
Мне почести в этом порыве невесомы, но очень бремя давит плечи мне.
Это канитель из придворной лжи и боли,
Предатель тот, кому верил, как себе.
Я ночью часто разглядываю звёзды,
В пучинах неба есть безмерный шарм,
Там ночи с прозрачностью холодной,
Взываю к миру "Подари мне шанс".
Нет места для спокойствия и веры.
Есть истина "Мы равны на земле".
И кем бы не был ты — на всё есть божья воля,
Свободен тот, кто добро сберег в себе".
Я редко вдавалась к стихам. Возможно потому, что они у меня плохо получались. Но иногда даже я, будучи никаким поэтом позволяла себе коснуться этих рифм. Иногда было настолько одиноко, что меня спасали мои мысли, которые ложились на бумагу моего дневника. Их было много, и все они были правильно истолкованы только мной.
Посмотрев ещё некоторое время на каллиграфические фразы из чернил, я дописала последнюю фразу и пошла ложиться спать.
"Насколько бы мир не был большим, а в нём ты до смешного одинок".
Глава 5. Неожиданные шаги новых участников или новый роман Ее Величества
Ночью мне снова снились кошмары, видимо по-прежнему не желая отпускать меня и давать мне покоя. Поэтому это утро, как и вчерашнее, я встретила уставшая.
Рован как и всегда, ждал уже меня возле моих покоев, правда немного дальше от моей двери. Увидев его, я заметила на этот раз отдохнувшее и бодрое лицо в отличие от вчерашнего дня. Значит отдохнул.
— Надеюсь ты без плохих вестей? — подойдя к нему спросила я, без каких-либо обнадеживающих мыслей.
Мужчина склонился, и слегка виновато проговорил:
— Увы. Но этой ночью на столе в Ваших покоях обнаружили записку.
— И как она могла туда попасть?
— Если честно, меня это и напрягает. Ни через окно, ни через дверь никто не мог проникнуть, также само за это время туда никто не ходил даже из слуг. У Вас случайно там нету потайной комнаты? — внимательно задержал он на мне взгляд.
Это меня немного обескуражило, так как наличие такой комнаты действительно было, но о ней абсолютно никто не знал. До этого времени, как оказалось.
— Теперь я понимаю, что этот убийца ещё умнее, чем я предполагала, раз он смог узнать то, чего даже ты не знал.
Да, это прозвучало как ненамеренное оскорбление для Рована, ведь он был моим самым доверенным лицом в этом замке. Но и не говорила я ему это не из-за того, что не доверяла, а из обычной предусмотрительности. В жизни разное бывает. Возможно когда-то меня закроют в покоях и не будут выпускать, в целях моей безопасности, и этот ход придется мне как раз кстати.
— Тогда именно им он и воспользовался, — проговорил мой, хотя если сказать честно, я даже не знаю, кем его назвать, так как он выполнял очень много обязанностей и был мне не только как моим подчинённым, Рована я всегда воспринимала наравне с собой. Поэтому не оскорбившись на моё признание, он пропустил мою фразу через себя. Думаю, он и сам уже всё понял. Кстати о нём самом. У многих он вызывал страх, именно из-за своего вертикального шрама под глазом, а ещё тяжёлым и проницательным взглядом карих глаз. Поначалу я также считала, что это мужчина жёсткий, и где-то даже жестокий, но нет, его характер едва вязался со своим внешним образом. Да, он был закрыт, осторожен, умён, а ещё на удивление предан мне. Ещё никто не выражал ко мне больше внимания, чем он. И это было внимание человека к человеку, которого он ценит и будет защищать ценой своей жизни.
— Тогда нужно поставить в мои внутренние покои стражников, на случай, если убийца решит снова вернуться туда.