А утром я вспомнил, что ко мне на урок должна заявиться Амбридж, чтобы устроить проверку. Я содрогнулся.
- Люц. Я не хочу, чтобы эта коза меня инспектировала. Я сорвусь и наделаю глупостей.
Малфой сочувственно посмотрел на меня и вытащил из-под дивана три бутылки огневиски.
- Люц. Сколько у тебя еще заначек?
- Это последняя. Мне тебя, конечно, жаль, но на урок идти нужно. Вот, выпей, – и он протянул одну бутылку мне. Я, поболтав ее немного, сделал длинный глоток прямо из бутылки. Затем, подумав, просто ополовинил ее.
Малфой от меня не отставал. Слегка покачиваясь, он изрек гениальную мысль:
- Ну, вот. Сейчас выхлоп уберем, и можно идти детишек учить.
- Ты что, тоже учить пойдешь?
- Конечно, чтобы я такое зрелище пропустил, - Люциус хихикнул. Залез в свой чемодан и вытащил из него мантию-невидимку, накинул на себя и исчез. Уже от двери до меня донесся его голос. - Я готов, пошли.
Амбридж уже ждала в кабинете. У меня аж челюсти свело. Показав ей небрежным жестом в угол кабинета, я отвернулся и, вытащив из кармана бутылку, сделал глоток.
- Кхе, кхе.
Обернувшись, я увидел все еще стоящую в центре кабинета Долорес.
- Я чего-то недопонимаю? - я пристально посмотрел на женщину. – Почему Вы все еще топчетесь на одном месте, когда я вежливо ткнул Вам пальцем, куда в данный конкретный момент Вам стоит идти?
Розовая жаба, кажется, так ее окрестили в школе, стояла не двигаясь, злобно стиснув в руках свой блокнотик. Ловя ртом воздух, она не могла произнести ничего членораздельного.
- Вот, когда Вы так делаете ртом, Вам трудно произносить слова. Сделайте глубокий вдох и выдох, и отправляйтесь уже вон в тот правый угол, - я снова махнул рукой.
Из противоположного угла послышалось хихиканье и характерное бульканье. Амбридж встрепенулась и начала оглядываться. Потом пристально посмотрела в угол, где сидел Малфой, и крадучись двинулась к нему, видимо, на разведку. Я в это время, сделав очередной глоток, решил спасать друга.
- Многоуважаемый инспектор, Вы не знаете чем отличается право и лево? Так вот, я для этого и показываю Вам рукой, чтобы Вы не потеряли курс.
Амбридж резко остановилась и, обернувшись, практически прокричала:
- Может, хватит так со мной разговаривать! Я, между прочим, обладаю большими правами в этой школе чем Вы! Не смейте мне указывать, что мне делать а что нет!
- Правами? Что, правда? – я удивленно вскинул бровь. – Ну тогда да, конечно. Примите мои извинения и выбирайте угол, который вам больше нравится.
Из коридора в это время донесся шум.
Выйдя из кабинета, я увидел интересную картину. Уизли с Поттером удерживали взбешенного Лонгботтома, который явно хотел набить морду Драко и вставшим перед Малфоем, Крэббу и Гойлу. Интересно, что младший Малфой умудрился ляпнуть, чтобы вызвать такую реакцию? Судя по недоуменному виду Драко, он и сам не мог этого понять. Вряд ли он имел в виду Невилла, что бы он ни говорил. Сомневаюсь, что Драко вообще помнил о его существовании.
— Поттер, Уизли, Лонгботтом — драка? — я старался говорить внятно, чувствуя, что мои глаза стремятся к переносице. — Десять очков штрафа Гриффиндору. Поттер уберите свои руки от моего личного эльфа. – Я поднял вверх палец. Судя по тому, как округлились глаза Поттера, я явно сказал что-то не то. – Ладно, Обливиэйт. - Глаза всех учеников, кроме Невилла потеряли концентрацию. Дубль два. – Поттер, Уизли, десять баллов с Гриффиндора, и прекратите уже хватать… - мою речь прервал Малфой, который вышел из кабинета и скинул мантию.
Драко уставился на отца.
- Папа? А что ты здесь делаешь?
- Люциус, ты дебил! Не мотай головой, это не вопрос, а констатация. Надень мантию, быстро! – дождавшись, когда Люциус с горем пополам нацепит на себя мантию и исчезнет, я вздохнул. Обвел всех находящихся в какой-то прострации учеников задумчивым взглядом и произнес. – Обливиэйт. Десять баллов штрафа Гриффиндору. Отпустите Лонгботтома, Поттер, или останетесь после уроков. Все в класс.
- Сев, ты в курсе, сколько ты снял баллов сейчас с Гриффиндора? – промямлил Малфой, выныривая из-под мантии, дождавшись, когда последний ученик вошел в класс. Спрашивая, он основательно приложился к бутылке.
- Десять, – я недоуменно посмотрел на друга.
- Ты уверен?
- Абсолютно.
- Значит, трижды по десять будет сорок, - радостно известил меня Малфой. Ты сейчас снял сорок баллов с львят. Красавец. – Люциус похлопал меня по плечу.
- Сорок баллов с Гриффиндора, десять баллов с Грриффиндора. Какая разница? – я сделал глубокий глоток.
- Ну, если разницы нет, то, значит, Лонгботтома что-то другое разозлило. А почему ты правил память всем, кроме него? И как ты умудряешься так точечно воздействовать в толпе, при этом настолько выборочно? Нет, ты не думай, я не просто так интересуюсь. Мне вот, например, завидно.
- Понятия не имею, что за чушь ты здесь несешь. Не отвлекай меня. У меня инспектор в кабинете сидит.
- О, за это стоит выпить, - и мы, чокнувшись бутылками, в очередной раз сделали по глотку.
Затем, кое-как засунув в карман мантии бутылку, я, уже заметно кренясь, вошел в класс. Малфой, накинув мантию, последовал за мной. Я это понял, когда дверь за моей спиной закрылась с явным опозданием и большим грохотом. По классу разнесся звук шагов, не слишком ровных и уверенных. Я с любопытством дослушал передвижения Малфоя и начал урок.
—Прошу заметить, у нас сегодня гость, — я чувствовал, что начинаю растягивать слова, но старался говорить твердо и дышать только носом.
Затем махнул рукой на угол, в котором сидела наш драгоценный инспектор.
— Сегодня мы продолжим работу над Укрепляющим раствором. Ваши смеси вы найдете в том состоянии, в каком оставили их на прошлом уроке. Если они были составлены правильно, то за выходные дни созрели. Инструкции, — я ткнул палочкой в доску, оставалось только надеяться, что я ничего не перепутал, и они действительно Укрепляющий раствор делали, — на доске. Выполняйте.
Первые полчаса все было нормально. Амбридж что-то писала в своем блокноте, и я, наивный, уже было решил, что все обойдется. Однако. Если бы Малфоя не существовало в природе, его следовало бы придумать. Ему очень быстро надоело сидеть в своем углу, и он решил посмотреть, что же все-таки пишет Долорес.
Громкий смех, раздавшийся в абсолютной тишине класса, заставил всех учеников и Амбридж вздрогнуть, а Поттера плеснуть в котел что-то, мало напоминающее кровь саламандры. Краем глаза посмотрев в его котел я определил, что получившееся нечто неопасно, и пошел к углу, из которого раздавался смех. Одновременно с этим Люциус скинул мантию и обратился ко мне.
- Нет, ты представляешь, что она пишет? – и он снова заржал, выдавив сквозь смех. - Она рисует сердечки!
- Люциус! Мать твою волшебницу. Ты что, не можешь спокойно посидеть?
- Нет, ну ты только посмотри, сердечки, я не могу, - и Люциус снова закатился. – Смотри – смотри. Северус Снейп и напротив сердечки, - выхватив блокнот у Долорес, Малфой кинул его мне и вновь заржал.