В 11.17 раздается стук в дверь. То, что стоит передо мной, когда я открываю дверь, лучше всего назвать копией с копии с копии с копии фотографии, которую я видел на сайте в Интернете, когда щелкнул «мышкой» по слову «Селеста». А под копией я подразумеваю черно-белый вариант, который вы получаете за семь центов в «Кинко».
Эта копия настолько далека от оригинала, что между ними трудно найти какую-нибудь связь.
У Селесты по меньшей мере недостает одного зуба, как успеваю разглядеть, спереди. Состояние кожи лица такое, какое вы сможете найти, только просматривая показ слайдов восьмисортной рекламы секс-услуг. Там перед вами предстают жертвы герпеса, сифилиса и других вещей, для коих ваша слизистая сможет послужить роскошным ложем. А теперь все остальное. Да, у нее очень большие груди. Можно даже сказать, они огромные. Но то, что в них есть привлекательного, сводится на нет тем фактом, что, несмотря на свою величину, они не могут превзойти по размеру ее живот, который, в свою очередь, не может не затмить бедра. Я просто находился где-то между замешательством и отвращением. Она жевала резинку, а после того как она пожала плечами, как бы говоря: «Ты собираешься меня впустить или что?», изо рта выдулся пузырь, который по мере увеличения в размере начинал выступать вбок в том месте, где должен был находиться ее передний зуб.
— Селеста? — открыто спросил я.
Возможно, это была ошибка. Вероятно, девушке с той фотографии позвонили из «Пентхауса» или еще откуда-то в этом же роде, и ей нужно было срочно бежать, а вместо себя она послала сводную сестру, только что вернувшуюся после того, как в течение двух лет по заданию Корпуса Мира опа чистила сортиры в лепрозории, и у неe еще нe было возможности даже принять душ.
— Это я, милый. Ну, когда мы начнем веселье? — произносит она, присвистывая па слове «веселье».
Будь проклят этот Фотошоп па веки вечные.
Обычно мне трудно вести себя грубо. Но, позавтракав Ксанаксом с пивом и находясь в том особом состоянии опьянения, в которое попадает человек, переживший несколько приступов страха до обеда, я сделал шаг на площадку и закрыл за собой дверь.
— Послушай, я действительно не знаю, как объяснить тебе, но ничего не выйдет. Это фотосъемка для журнала, а ты… ты вовсе не выглядишь как на фотографии, которую я видел. Не пойми меня неправильно… Ты выглядишь замечательно. Но ты не та, которая мне нужна для фотосъемки.
— Все в порядке, солнышко. Отдай мне мои пять сотен, и я уже ушла.
— Твои пять сотен чего?
— Долларов. Джи сказал мне, что это на пару часов… значит, пятьсот. Ему половина, и мне половина.
— Да, это на самом деле должно было быть на пару часов, но… ну, ты не выглядишь надлежащим образом.
— Ну и что, мне все равно нужно… положено заплатить Джи.
Приступы страха следуют один за другим удивительно быстро: через каждые четыре-пять секунд. Мое сердце похоже на гранату с выдернутой чекой, перед тем как ее положат в цилиндр миксера для краски.
— Хорошо, послушай, — произнес я, вытаскивая бумажник. — Вот твои двести пятьдесят. Это для тебя. А я позвоню… Джи… и все с ним улажу.
Она выдула еще один скошенный пузырь, дала ему лопнуть у покрытых герпесом губ, и громко всосала его назад. Взяв деньги, она засунула их за вырез блузки и, медленно оглядев меня с головы до пят, рассмеялась:
— Это ты собираешься все уладить с ним? Хотела бы я на это взглянуть. — И пошла по лестнице.
— Извини за недоразумение, — сказал я более себе, нежели ей.
— Брось ты, дурачок. Я отваливаю…
Одиннадцать часов двадцать девять минут. Набираю номер.
— «Эскорт в неотложных случаях».
— Эй, уф… Фу… Джером, как тебя называть? Разбиватель? Раз…
Зови меня Джи. Как дела? Что эта сучка? Опоздала?
— Нет, Джи. Ну конечно, опоздала немного, но не в этом проблема.
— А что, есть проблема? — Тон его голоса неожиданно сменился па волнующе-спокойный.
— Да. Она ничуть не напоминает фотографии на твоем сайте.
— Это неправда. Не ври мне, брат. Она немножко похожа на тс фотографии.
— Мне нужна еще девушка.
— Еще девушка? Я не думаю, что Селеста будет заниматься этим лесбиянством. Дай-ка ей трубку.
— Девушку не в смысле еще одну девушку дополнительно, а в смысле другую девушку вместо.
— Дай Селесте трубку.
— Ее здесь нет. Я ее отослал назад.
— Отослал назад? Это не «Нордстром»[133], мать твою. Здесь нельзя просто отослать любое дерьмо назад, сказав, что не подходит.