Почему я вообще ревновал? Конечно, она была красавицей. Но я не ходил на свидания не просто так.
Эта причина в данный момент находилась на игровой площадке.
Так было лучше. Может быть, знание того, что Делла занята, помешает мне думать о ее ногах сегодня вечером. Вероятно, нет, но может быть.
Я ускорил шаг, не теряя времени даром на обратном пути на работу. Затем я провел остаток дня, отвечая на вопросы и просматривая дизайнерские планы — все, что угодно, лишь бы моя голова не блуждала.
Этим утром Ганс предложил мне шанс, который выпадает раз в жизни. Был ли я расстроен из-за «Олкотт»? Нет. Я был зациклен на Делле. Когда я выходил из класса, я поймал ее на том, что она пялится на мою задницу, хотя она была увлечена кем-то другим.
Может быть, это должно было разозлить меня, но, черт возьми, я не мог избавиться от ревности. К тому времени, когда я покинул офис, последнее место, куда я хотел пойти, был дом. Было слишком тихо. Поэтому я быстро поискал в Интернете и нашел тот ресторан, о котором мне рассказывала Кэти.
«Мейсен Джар».
Он показался мне отличным местом, чтобы убить часок.
Ресторан был старым зданием, которое кто-то отремонтировал, достаточно маленьким, чтобы быть уютным, но достаточно большим, чтобы не сидеть на других посетителях. Как только я вошел внутрь, мне в нос ударил запах свежего хлеба и яблочного пирога.
В животе у меня заурчало. Здесь было комфортно. Приветливо. Как будто я вошел в дом друга, а не в ресторан.
Все столики, кроме двух, были заняты. Мои ботинки глухо стучали по деревянному полу, когда я пробирался к стойке в глубине зала, уставленной табуретами. Обычно меня вполне устроил бы столик на одного. Но сегодня вечером, сидя в одиночестве, я бы почувствовал себя слишком несчастным.
Щенок для Кэти начинал звучать все более и более привлекательно, но мне, черт возьми, не нужна была собака. Вместо этого я сяду за столик. И притворюсь, что жду кого-то. Я заказал макароны с сыром и салат, оба в баночках, отнес еду на одно из свободных мест и устроился с телефоном.
Я откладывал звонок Розали весь день, главным образом потому, что от разговора с ней у меня разболится голова. Но я все равно набрал ее номер, готовясь к тому, что встретит меня на другом конце провода. Прежде чем я успел нажать «Вызов», у основания моего стола кто-то прочистил горло.
И вот она была там, женщина, которая вторглась в мои мысли. Каждый раз, когда я видел ее, она становилась все красивее. Как это было возможно?
— Привет, Джефф.
Мне все еще нравилось, как она произносила мое имя. Мне все еще нравились эти ноги в колготках. Мне все еще нравился красивый цвет ее глаз.
Ни за что на свете я не смогу перестать думать об учительнице моей дочери сегодня вечером. Черт.
— Привет, Делла.
Глава 4
Глава 4
Делла
В «Мейсен Джар» был один пустой столик.
Столик располагался прямо рядом со столиком Джеффа.
— Я, эм… рада снова тебя видеть. — Мои руки разгладили юбку моего платья, затем заправили по две пряди волос за каждое ухо. Мои пальцы согнулись, на мгновение зависнув в воздухе, в поисках своей следующей цели — затяжки на одном из рукавов.
Ерзанье. Это был новый трюк. О Боже. Я уже много лет так не нервничала рядом с мужчиной. Ни разу с тех первых дней учебы в колледже, когда я познакомилась с Лукой. Но я знала его так долго, что нервозность, которая сопровождала мою влюбленность, исчезла.
Так вот что это было? Влюбленность?
Если бы только я заметила его раньше, я могла бы выскользнуть за дверь ресторана до того, как он меня увидел. Но сейчас я никак не могла уйти, не показавшись грубой. Кроме того, я умирала с голоду и уже заказала себе еду.
Итак, я была здесь и ерзала на месте.
Я бросаю взгляд в сторону передней стойки и ряда пустых табуретов. Секция для одиночек. Сегодня вечером я хотела занять столик не только потому, что принесла с собой бумаги для проверки и хотела, чтобы было где расположиться, но и потому, что не хотела быть единственной за стойкой.
Итак, я скользнула на стул за этим пустым столом, села рядом с Джеффом, так что между нашими плечами было расстояние в два фута, и поставила свою диетическую колу. Поппи сегодня здесь не было, но официантка готовила мне ужин и обещала принести его, как только достанет из духовки.
— Как прошел остаток твоего дня? — спросил Джефф.
— Хорошо. Без происшествий. Я не знаю, научатся ли мои ученики когда-нибудь правильно расставлять запятые, но для меня стало личной задачей познакомить хотя бы одного ребенка с правилами. Кэти, возможно, как раз и есть тот самый ребенок. — Бессвязно. Я не болтала бессвязно. Возьми себя в руки, Делла.
Я рискнула бросить взгляд в сторону Джеффа, рассматривая его профиль. На переносице у него была небольшая горбинка. У него был волевой подбородок. Слегка надутая губа. И эта челюсть…
Точеная. Как гранит.
Да, определенно влюблена. В отца моей ученицы. Это было так, так плохо.
— Жаль, что я не могу предложить Кэти помощь в ситуациях с запятыми, — сказал он. — Я сам довольно беспомощен, когда дело касается их. Я бы причинил больше вреда, чем пользы. С другой стороны, с математикой я справлюсь.
Почему это звучало так привлекательно? Что случилось со мной и парнями, которым нравилась математика?
Пристальный взгляд Джеффа на короткое мгновение встретился с моим, прежде чем каждый из нас снова посмотрел вперед.
Мои щеки вспыхнули — смесь увлечения и неловкости от того, что мы сидели бок о бок. Мы были похожи на двух подростков в театре, пытающихся не смотреть друг на друга, но так болезненно ощущающих присутствие другого, что сосредоточиться на чем-либо другом было невозможно.
— Держи, Делла. — Официантка пришла мне на помощь, поставив поднос на мой столик. — Могу я предложить тебе что-нибудь еще?
— Нет, спасибо. — Я одарила ее доброй улыбкой, затем занялась разворачиванием столового серебра и расстиланием салфетки у себя на коленях.
— Здесь принято обращаться по имени, да? — спросил Джефф.
Я пожала плечами.
— Я часто сюда прихожу.
— Это мой первый раз. Здесь хорошо. Очень хорошо. После сегодняшней выходки Кэти я подумал, почему бы не осмотреться здесь. И потом привести ее сюда на следующей неделе.
— Я видела ее сегодня днем на детской площадке. Она смеялась с группой своих подружек. Как будто утренних слез никогда и не было.
Его взгляд смягчился, что часто случалось, когда дело касалось его дочери.