Ходим в темноте с командиром и думаем с какого конца начать. У одного тягача левая дверца открыта. За рулем сидит водитель в одних трусах. И качает машину: взад, вперед. Но не слишком получается, вернее, совсем не получается. Не хватает росточка парню. Еле дотягивается ногами до педалей. Пока переключает с передней передачи на заднюю машина успевает переместиться на другое место, эффект качки теряет свой смысл. Я прошу уступить место мне. Надо сказать, что наши офицеры имеют неплохую практику вождения грузовых машин, тем более таких тягачей. Повозились много за время службы в зенитно-ракетных войсках.
Я действую тем же манером, качаю. И получается: через несколько минут машина на ровном месте. Теперь ее надо увести подальше — она мешает здесь с пустым полуприцепом. Это уже дело водителя. Он получает указание от командира.
Меня разыскал Геннадий Полетаев: у них со станцией все нормально. Я зову их к нам на помощь. Вскоре кольцевая дорога освобождается от всякой техники. Без команды ничего не позволяем делать. Теперь с командиром стартовой батареи планируем, в какой очередности что делать. В первую очередь — оставшиеся пусковые установки на свои места. Затем контроль функционирования всего комплекса.
Всё успели сделать к рассвету. С момента нашего прибытия прошло более четырех часов. Мы уже направились к машине, когда завыла сирена и раздались крики:
— Май бай ми!
«Вовремя», — подумал я. Придется подождать. В это время к позиции подъезжает заместитель командира полка товарищ Куат. Он наш давнишний знакомый. Еще с Союза. Мы с ним познакомились на учебном пункте в Бакинском округе ПВО. Приезжал весь наш полк, вновь сформированный из нового пополнения. С тех пор он первый заместитель командира полка. Многие сменились, многие ушли на повышение по службе, а донгти Куат оставался на своем месте, хотя часто исполнял обязанности командира. Впрочем, главный инженер полка донгти Ань так же с того времени бессменно находится на своей должности. Товарищ Куат принял рапорт командира дивизиона и остался очень доволен проделанной работой. Долго нас благодарил и… предложил срочно отсюда уехать. Куда денешься, пришлось уехать, не дождавшись отбоя «тревоги». Я думаю, ребята в кабине управления уверенно крутили штурвалы, ища на экране цель…
Мы начали разговор о приемах, надо его и докончить.
Слово «прием» автоматически перекочевало в наш лексикон и нашу жизнь. В жизнь, так сказать, чисто внутреннюю.
Вдали от Родины, семьи, родственников жизнь своеобразна, не привычна, порою скучна и тосклива. Вполне естественно, когда кто-то из ребят заявляет о своем желании отметить день рождения или какое другое событие (если, конечно, обстановка этому благоприятствует), коллектив с удовольствием поддерживает это — и вот тебе прием!
Человек хочет в кругу своих товарищей расслабиться, вспомнить прошлое, родных, друзей, родной дом, спеть любимые песни, поделиться сокровенными мыслями… Не каждому удавалось отпраздновать свой памятный день так, как хотелось бы. Чаще наши дни были заполнены работой на стартовых позициях, долгих и утомительных переходах. Но, когда выдавались такие редкие свободные дни, старались использовать их для поднятия настроения, духа. Такова уж душа русского, советского человека, нашего брата. Эти дни, точнее вечера, оказывались настоящим бальзамом для больной, порою угнетенной тоской по Родине души, разрядкой от стрессов, накопленной усталости, физической и духовной.
К приемам виновник торжества начинает готовиться заранее. Прикупает редко появляющиеся продукты, заказывает повару необходимые, конечно, свои любимые блюда. Приглашенные тоже готовятся загодя: чистятся, стираются, гладятся. Покупают подарки. Обычно в складчину.
О блюдах любимых. Мы, привыкшие к русской кухне, не всегда, особенно в начале прибытия во Вьетнам, с удовольствием кушали все то, что подавалось к столу. Но потом это стало надоедать, однообразие всегда плохо действует на нормального человека. Разнообразить пищу на нашем столе помогли как раз эти самые приемы. Кому-то хотелось, чтобы ко дню рождения был подан борщ, кому-то блины и т. д. Шли к повару с поклоном. Придется, конечно, некоторое время на кухне с засученными рукавами и в белом халате (иначе на кухню хода нет) и совместно с нашим поваром отработать технологию приготовления. Повар усвоит это навсегда. Повар у нас был классный. Ему было лет 55. Так любил свою профессию и гордился этим. Звали его Тан.