- Но ведь все говорили, что у короля не хватает людей для штурма! – воскликнул я, только потом заметив, что назвал батюшку просто королем, как и все в этом городе.
Брент не обратил внимания на мою оговорку, лишь помрачнел еще больше.
- Король получил подмогу. Вчера еще десять кораблей, полных головорезами, присоединились к его флотилии. В городе говорят, что они пойдут на штурм сегодня ночью.
Я не знал что сказать. С одной стороны – хорошо, что это скоро кончится. С другой – мне было очень жалко жителей Красной крепости. Неужели нельзя решить все миром?
Брент погладил меня по голове и ушел. Дверь он оставил незапертой и я потратил весь остаток дня, чтобы исследовать тюрьму. В подсобке возле караульной мне удалось раздобыть засохший кусочек сыра – как до него еще крысы не добрались. Хотя, в последнее время я и крыс перестал видеть. Может, их тоже горожане съели?
Ворота в город были закрыты, но, при желании, я мог бы их и перелезть. Только вот хотел ли я этого?! Я выглянул сквозь решетку ворот на улицу. В воздухе было явно разлито напряжение. Улица была практически пуста. За весь час, я смог увидеть лишь всадников, пронесшихся мимо меня так быстро, что копыта лошадей высекали искры об булыжники мостовой, да еще нищенка прошла, сгорбившись до самого пола, таща за собой тележку с каким-то барахлом. Ну, допустим, выйду я. Найду людей…. Что я им скажу?! Я сын короля, осаждающего ваш город?! Хорошо, если не побьют. Я отошел от ворот и вернулся обратно в свою камеру. Какое-то время я ходил из угла в угол, не находя себе места от беспокойства, но потом мне все же удалось заснуть.
Проснулся я внезапно и сразу понял – вот оно! Началось! Несмотря на то, что на дворе была ночь, в камере было светло от красноватых отблесков пожара, бушующего совсем рядом. Где-то вдалеке отчаянно звонил колокол, и раздавались истошные женские вопли. Я вскочил с кровати, в темноте кое-как обулся и бросился на улицу. За воротами тюрьмы творилось невообразимое: в полном хаосе носились люди, толпа шипела, голосила, набегала, словно прибой, к воротам тюрьмы, в ней мелькали отдельные, иногда даже будто знакомые лица. Бегали какие-то люди с ведрами, хотя, даже мне было очевидно, что этими каплями воды потушить пожар было просто невозможно. Посреди мостовой, оплакивая утраченное, выла женщина. Но как мог возникнуть такой огромный пожар?!- спросил я себя. И, словно отвечая на мой вопрос, со стороны моря раздался грохот, а потом нарастающий мерзкий свист. И мир сотрясся так, будто мог расколоться, как перезревший орех. Страшный удар, и я лечу вперед, зарываясь головой в кусты.
Ого! – я пытаюсь встать, но ноги словно ватные. Дом напротив тюрьмы снесло напрочь, и теперь улица напоминает рот больного, у которого цирюльник с корнем вырвал зуб. Теперь пожар перекинулся и сюда.
- Любуешься? – я оглянулся и обомлел. Возле приоткрытой створки ворот стоял Брент. Вернее, кто-то очень на него похожий. Я не помнил, чтобы у того Брента, к которому я успел привыкнуть, были такие бешеные глаза и перекошенное лицо. И секира в руках. Мне стало страшно.
- Что ты здесь делаешь, Брент? – произнес я, изо всех сил стараясь не показать свой страх.- Разве ты не должен был быть сейчас на стенах бастиона?
- Должен, - хрипло ответил Брент. – И я там был. И я, и мой сын Лео тоже…. Был….. Теперь его уже нет.
С каждым произнесенным словом Брент подходил ко мне все ближе и ближе. Горячий ветер шевелил его волосы, лицо белело в слабом лунном свете, и прочитать по нему, что он чувствует, было совершенно невозможно.
- Что случилось с твоим сыном? – спросил я дрогнувшим голосом, пытаясь отодвинуться от него как можно дальше.
- Королевские корабли, - коротко ответил Брент. – Они усовершенствовали пушки, и теперь они стреляют намного дальше и мощнее. Бастионы разнесли в щепки. А Лео был там. Мой храбрый мальчик! Он так рвался помогать нашим солдатам – заряжать им арбалеты и подносить ядра!