На самом деле я искал не надпись на робе, а вполне определенную собаку. Бизнес у Дорин был противозаконным, и потому она конспирировалась, как могла. Ее собака была самой нечесаной, неухоженной и страшной во всей псарне. Причем не из-за того, что хозяйка было наплевать на бедное животное – кормили его на убой, а чтобы отпугнуть случайных людей. Надпись на робе тоже была сделана с той же целью блеклой и неинтересной, но мне она была не важна. Сегодня, например, на робе было написано: " Пришиваю пуговицы. Крепко".
- Привет, Чудовище! - сказал я, заходя в последнюю клетку в конце пустого коридора. Пес слегка приоткрыл один глаз и шевельнул хвостом. На этом его приветствие закончилось. Больше он ничем не показал, что увидел меня. Совсем обленился, - подумал я. – Надо сказать Дорин, что б не перекармливала его. Мне пришлось расталкивать собаку почти полчаса, пока она не соизволила подняться на ноги, и неторопливо прошествовала к выходу.
За время странствий, я привык к долгой ходьбе, но прогулка, которую мне устроила чертова собака даже меня заставила притомиться. Мы пересекли почти весь город, и вышли за пределы городской стены. Но и в кварталах ремесленников мы не остановились. Постепенно дома стали попадаться все реже, и мы вышли в небольшой перелесок. Дальше начинались сплошные поля, и я уже начал гадать, не сбился ли пес с дороги. Но вот, после очередного овражка, мы вышли к небольшой мельнице на берегу живописного ручейка. На воротах был грубо намалеван глаз – опознавательный знак ведьмы. Я уже вздохнул с облегчением, предвкушая скорый отдых и хорошую добычу, но и тут меня ждало разочарование. Чертова колдунья демонстративно захлопнула ставни прямо перед моим носом. Я остался с поднятой в приветствии рукой и глупой улыбкой на лице. После этого я постучал еще, а потом еще раз сильнее, но ответа не было. Дорин не собиралась открывать дверь или давать мне объяснения по поводу своего хамского поведения. В задумчивости я присел на край поваленного дерева возле ворот.
- Што, не пускает? – оказывается вместе с адресом, Дорин заодно поменяла и кавалера. Вкус у нее был устойчивый, и любовников она подбирала по определенным стандартам – высокий рост, черные волосы, кудлатая борода. Так что, даже увидев его впервые в жизни, я с уверенностью мог сказать, что мужик, присевший рядом со мной мог быть только новым колдуньиным хахалем.
- Не пускает, - подтвердил я очевидный факт. – А почему, не знаешь?
Мужик не спеша раскурил трубку, искоса поглядывая на меня.
- А ты не похож на этих… на пристрастившихся…
- Это не для меня. Для друга. - Я не стал отрицать очевидное. – Плохо ему совсем. Ты не знаешь, чего она взъелась?
- Эт она не со зла, - так же степенно и не спеша ответил мужик. – Напугали ее сильно.
Напугали?!! Это Дорин-то, которая не боялась ни бога, ни черта, ни жандармов?!! Мужик на все расспросы отвечал кратко – то ли сам не знал, то ли был по природе своей скуп на слова. Приходили какие-то, с месяц назад. Долго кричали, даже кой-какую посуду побили, потом ушли. Ему Дорин сказала не вмешиваться, да ему и самому не сильно хотелось. А как ушли они, Дорин сразу стала собираться. Через пару дней они уже продали старый дом и купили этот. Тут хорошо, тихо… Птички поют.… Как выглядели те, кто к Дорин приходил? Да кто ж их разберет, темно было. А вот кони у них были справные, холеные кони. И сбруя хорошая, не нашей работы.
Последнее меня заинтересовало. Новый ведьмин любовник оказался кузнецом, так что я мог принять на веру все его комментарии. Сбруя была с чеканкой из серебрянных пластин, а скреплялось все розетками, в которых была изображена лилия. Он мне ее даже нарисовал. Странный рисунок, и цветок странный. И для Сарласа совсем нехарактерный. Надо будет проверить в генеалогической книге, что это за герб такой. В любом случае, эти люди напугали Дорин так, что она сменила дом, и больше не делает экстракт из корня Ильяса. Только гадает.