Гай уже смеется во весь голос, да так заразительно, что я поневоле присоединяюсь к нему.
- Нет, ты видел, какая рожа была у прокурора, когда он нас увидел?!! – всхлипывает он. – Как тряслись его мясистые щеки?!
Щеки прокурора действительно тряслись, ноги топали, а глаза хотели выскочить из орбит. Я думаю – обнаружить двух студентов, проникших на балкон его благоверной, тут не только щеки затрясутся. Благой и верной его дражайшая супруга была, правда, лишь по названию. Это мне Гай объяснил еще при первой нашей прогулке по Тиариссе. У красотки - прокурорши было пять любовников, об этом знал весь город. По понедельникам к ней ходил главный танцор королевской труппы, стройный брюнет, по вторникам ее пользовал врач-блондин, по средам навещал эльфийский посол, по четвергам стихоплет, любимец дам, а по пятницам – дюжий сын мельника, одной рукой поднимавший осла. Воскресенье прокурорша посвящала укреплению семейных уз, зато суббота была все еще свободна. И Гай был готов в лепешку разбиться, но исправить это досадное недоразумение. За полгода, которые я провел в качестве его соседа по дортуару, я уже выслушал не менее полусотни планов различной степени безумности, призванных покорить сердце неприступной красавицы. Я был избран в его наперсники единственно по той причине, что был, наверно, единственным из студентов Академии, кто не считал прокуроршу идеалом красоты и женственности. На мой вкус у нее были слишком расплывшиеся талия и, как бы это помягче назвать - нижняя часть туловища. Поэтому, не опасаясь конкуренции с моей стороны, Гай и таскал меня всюду с собой.
И вот, вчера, наконец-то, моему другу представился счастливый случай. Выходя из модной лавки, прокурорша обронила свой кружевной платок. И Гай, первый из толпы воздыхателей, карауливших ее возле входа, смог поднять его и изящно преподнести своей даме. За что был вознагражден улыбкой и допущен к ручке. Еще сутки после этого он мог говорить только о случившемся, даже пропустил «Теорию стихийных потоков», которую преподавал сам декан, а за это можно было и из Академии вылететь! Но Гаю было море по колено. Он готовился к следующему шагу. А по Тиарисским обычаям не было иного способа выяснить, нравишься ли ты даме, кроме как забросить свою шляпу на ее балкон. Если дама не высказывала благосклонности, то шляпа выкидывалась обратно. Если же кавалер был ей симпатичен, то свою шляпу он мог получить обратно в ее постели. Потому не было в Тиариссе ни одного дома без балкона и ни одного мужчины без шляпы. Более того – невозможно было найти двух мужчин в одинаковых шляпах. Шляпа выражала статус кавалера, его индивидуальность, уровень его доходов, а иногда и причуды. Только в студенческом квартале было около сотни шляпных магазинов, где любой мог найти себе головной убор по нраву и по карману. Были шляпы фетровые, войлочные, кожаные, бархатные, с широкими полями, с узкими полями, с фазаньими перьями и страусинными, с украшениями из цветного стекла и драгоценных камней. С высокой тульей и с низкой, с опущенными полями и закругленными. Были колпаки, болеро и береты. Да что там говорить – чтобы описать все виды шляп, существующих в Тиариссе, понадобилась бы тонна бумаги. А может и больше. Дамы Тиариссы каким-то чудом умудрялись удерживать в памяти виды шляп всех знакомых мужского пола. И потому Гай не сомневался, что его фетровая шляпа с металлической пряжкой и фазаньим пером останется сегодня ночевать на прокурорском балконе. Я был настроен не столь оптимистично и потому напросился сопровождать своего друга в этой рискованной экспедиции. Гай отбрыкивался руками и ногами, называл меня пессимистом, паникером и еще многими другими словами, начинающимися на «п». Но чем темнее становилось на улице, тем тише становились его крики и неубедительнее протесты. В итоге, когда я вышел вслед за ним из комнаты, он промолчал и сделал вид, что так и надо. То, что произошло дальше, могло бы стать основой для хорошего анекдота из серии «Муж внезапно вернулся домой». Брошенная с размаху шляпа угодила так некстати вышедшему на балкон прокурору, железной пряжкой прямиком по темечку. Реву, который издал вышеупомянутый, могли позавидовать даже лоси в брачный период. И, подгоняемые, этим звуковым ударом, мы с Гаем отважно бросились бежать. Разъяренный прокурор преследовал нас почти три квартала во главе целой оравы своих слуг с факелами, и даже, как выяснилось, пистолетами, но лабиринты студенческого квартала надежно укрыли своих непутевых сынов от погони. И если наше чудесное спасение не было самым подходящим поводом для того, чтобы промочить горло, то, что же тогда?! Вопрос был чисто риторическим, потому сегодняшним вечером мы с Гаем намеревались напиться вдрызг.