- Да я тебя.… Да я… Жизнью клянусь, что это он! – от возмущения голос Карла сорвался на фальцет. – Меня ведь после той неудачной войны судили, чуть было, на плаху не отправили – он ведь был моим подчиненным. Проклятый предатель! Это он украл план высадки, это он выдал врагам секретную диспозицию! Я ведь его поганую рожу каждый день вспоминал, вот уже шесть лет подряд! Все мечтал до его шеи добраться – удавил бы гада, голыми руками удавил бы! Так что можете мне поверить, ни с кем я его не путаю. Клянусь честью ландифца!
О да, Ландифа! Стоило на секунду закрыть глаза, как в моей памяти всплыла непрошеная картинка – звук колокола, доносящийся из бастиона, ярко-синее небо и беспощадное солнце, светящее прямо в глаза, отчего все предметы кажутся размытыми и нечеткими, соленый ветер, приносящий временную прохладу и грохот волн, разбивающихся об скалы. Да, Ландифа была прекрасна.… А ее жители славились по всему миру своей храбростью, преданностью городу и помешанностью на родовой чести. Или, проще говоря, были настолько же вспыльчивы и воинственны, насколько упрямы и тупы. Их неудачная попытка вторжения в земли дроу была лишним этому подтверждением. Но клятва честью для ландифца была делом святым. Солгать в таком случае означало бы навеки опозорить себя и весь свой род. На мое счастье комендант об этом не знал, иначе я был бы уже хладным трупом. Наверняка мой невозмутимый вид не давал ему прийти к определенному решению. Он все еще колебался. Ну что ж, следовало его добить.
- Браво! – я демонстративно похлопал в ладоши. – Отличная речь! Только знаете, насколько мне известно, жители Ландифы, а особенно представители знатных родов, носят длинные волосы. Чем знатнее, тем длиннее. Если вы, как вы утверждаете, были капитаном внешней стражи бастиона, то длина ваших волос должна была бы быть чуть ниже лопаток. А у вас, если мне не изменяет зрение, волосы даже до плеч не доходят!
Это был удар ниже пояса. Карл покраснел, и принялся сбивчиво объяснять, что в качестве меры наказания его изгнали из родного города и обрили, но смущение говорило не в его пользу. Я практически видел, как комендант взвешивает все доводы «за» и «против» на своих внутренних весах и сейчас чаша весов начала склоняться в мою сторону. Ну что ж, добавим туда еще один камешек.
- Ни в какой Ландифе я в жизни не был и уж точно ничего не воровал. Вы, конечно, вольны поступать, как знаете, комендант, только знайте – мой отец имеет связи при дворе. И убийство сына уважаемого торговца из-за нелепого доноса вам просто так с рук не сойдет! - я закинул ногу на ногу и слегка покачал носком сапога. - Не знаю, где именно я перешел дорогу этому человеку – возможно, он конкурент моего отца, а может я у него отбил какую-нибудь красотку …
С мрачным удовлетворением наблюдаю, как от бешенства лицо моего бывшего командира покрывается красными пятнами, а на шее дергается кадык. Из всей моей речи только это и было правдой. Намеренно, правда, девушек я у него не уводил, но предпочтение дамы всегда отдавали мне. Его это и тогда бесило, а уж сейчас это было все равно, что наступить на больную мозоль. И Карл оправдал мои ожидания. Конечно, я был готов к тому, что он бросится на меня, но как-то не рассчитывал, что он именно сейчас решит воплотить мечту последних шести лет, а именно – добраться до моего горла. И о том, что у него такие сильные пальцы, надо было думать до того, как провоцировать вспыльчивого ландифца. Мне показалось, что Карл душил меня целую вечность, пока жандармы не опомнились, и не отцепили его. Я даже не заметил, как его выкинули из комендатуры – перед глазами расходились разноцветные круги, а боль в горле была просто адской, так что мне было как то не до окружающих. Еще несколько минут я корчился на полу, а потом меня грубо подняли и плеснули в лицо водой.
- Я принял решение, - сообщил мне комендант, пока я пытался отдышаться и вытереть лицо. – Завтра я пошлю человека в столицу, разузнать про вашу личность. А до тех пор, посидите в камере, немного остынете. Если сказали правду, что ж, извинюсь. – Я уже было, облегченно вздохнул, когда комендант вдруг сгреб мои волосы и рывком заставил откинуть голову назад. – Только если окажется, что в Сарласе нет торговца тканями с таким именем, - донеслось до меня сквозь пелену боли, - ты, щенок, очень сильно пожалеешь, что не предпочел быстро и тихо подохнуть на виселице. Я тебя лично на кусочки порежу и буду это делать очень, очень медленно. Ты меня понял? – Я понял. Понял, что если таксе, вопреки своим инстинктам, приходится даже на время выпускать из зубов добычу, ее это очень расстраивает. Изображаю кивок. Комендант, наконец, отпускает мои многострадальные волосы, напоследок впечатывая меня лицом в стол.