- Ладно, ладно, хватит, - прервал я его бурную жестикуляцию в районе груди. – Интересно, как это он навещает ее в полной секретности, если об этом знает весь город?
- Ну, не весь, а лишь его преданный камердинер, а тот сказал жене, а ее я навещаю по четвергам, чтобы избавить от желудочных колик, и слышал, как она сплетничала об этом с прислугой. А при мне они болтают, не стесняясь, я у них как член семьи! Видел бы ты, каким окороком меня угостили давеча! Такой почет, такое уважение…
- Дальше, - скомандовал я, взмахивая волшебной монетой. – О чем еще болтают в городе?
В городе болтали о многом: о последней выходке студентов, и о казначее муниципалитета, пойманном за руку на воровстве из городской казны, и о каком-то проходимце, обчистившем намедни в "Короне" знатного иностранца - клянусь вам, пол миллиона взял, золотыми монетами, и драгоценными камнями (на самом деле только двести тысяч, но вводить его в курс дела я не счел нужным), о близящейся войне с гномами – перемирие было подписано десять лет назад и подходило к концу, и неясно было, захотят ли гномы продлевать его, или опять выступят войной. О ревнителях сословий, намедни отобравших кружевной зонтик у какой-то дворянки из разорившихся. Показалось им, видите ли, что девица врет, поскольку башмаки у нее были стоптаны и платьице из дрянного материала. А девица-то оказалась из родовитых и с зонтиком расхаживать имела полнейшее право, так что теперь в жандармерии скандал до небес.
- А что король? – от обилия ненужной информации, я с трудом сдерживал зевоту.
Король тоже подбрасывал столичным сплетникам немало поводов посудачить, но в основном о его указах. О его личной жизни как раз известно было мало – по слухам, сердце его было занято, но это не мешало ему готовиться к женитьбе. Пока что он еще не выбрал окончательно, но из десяти претенденток осталось только две – либо ландифская принцесса Лавиния, либо княжна из Автальона.
- А что говорят по поводу убитого звездочета? И священника?
- Какого священника? – удивился Пиявочник. Ну да, он же еще не в курсе. О звездочете тоже ничего определенного не говорили – не такой уж и важной персоной был звездочет, что бы двор всерьез озаботился расследованием его убийства, каким бы странным оно не было. В общем, вышел я от Пиявочника с распухшей от ненужных сведений головой и неясным ощущением, что потратил золотой впустую.
На улице вовсю светило солнце, солнечные зайчики отражались в оконных рамах, прозрачно-зеленой воде канала, отсвечивали в стекле проезжающих мимо карет. Меня не отпускало странное чувство, что я знаю больше, чем осознаю. Ощущение было неясным, но навязчивым Что-то мелькнуло в моей памяти, когда Пиявочник перечислял местные сплетни. Просто он бомбардировал меня таким количеством сведений и в таком темпе, что тень воспоминания не успела оформиться во что-то осмысленное и исчезла под напором новой информации. А тут еще этот сон…Повелитель не зря показал мне свой сад – все действительно было завязано на Сарласе. Только что? Какой интерес мог быть у демонов или ангелов к происходящему в этой стране? Даже с учетом того, что Сарлас был самым большим и могущественным среди человеческих доменов. Ничего не понимаю…
Я купил у разносчицы кусок пирога с телячьими потрохами, уселся на парапете набережной, в тени раскидистой ивы и принялся за еду. Обычно движение челюстей благоприятно сказывалась на моих мыслительных способностях, но сегодняшний день стал исключением.. Я прокручивал одни и те же мысли по кругу. Если дело не в священнике, то в ком? Зеркала я осматривал лично, еще, когда был в церкви в прошлый раз, они лежали в сарае, рядом с конюшней. Обычные зеркала, ничего особенного. Никаких подозрительных трещин или эманаций. Или я упустил что-то? Мог ли демон проникнуть в зеркало в другом месте? Но где, и главное - через кого? Должен был ведь кто-то помогать этим Исполнителям замысла, должен был ведь кто-то направлять карающую руку, или что там у них было?! Священник был бы идеальной кандидатурой на эту должность, но его смерть спутала мне все карты. И что теперь? Кого искать? Я пытался сосредоточиться, но без особого успеха. В голову не приходило не только ничего путного, но и вообще ничего Ладно, займемся насущными делами, может это натолкнет меня на какую-нибудь идею. Через бортик парапета, я расслабленно наблюдал, как отряд жандармов занимает места на набережной. Наверно опять ловят какого-нибудь карманника. Меня им не было видно – крона дерева скрывала мое местонахождение надежней, чем каменная стена. Вот и славно, мне сейчас совсем не с руки, прохлаждаться в жандармерии, доказывая, свою невиновность и непричастность к чему бы то ни было. Я спустился под мост, где был выход на другую сторону Торговой площади, а оттуда было уже рукой подать до церкви Святого Игнация, где лишь сегодня утром произошло зверское убийство. До встречи с нуджетатцем было еще полно времени, стоило потратить его с толком. Проблема с Повелителем была в том, что я никогда не знал, когда он потребует отчета в следующий раз. Иногда он не тревожил меня месяцами, а мог вызывать и через день. Не знаю почему, иногда мне даже казалось, что время на Острове идет по-другому. Хотя, скорей всего, он просто хотел, чтобы я не расслаблялся. В любом случае, любое, даже самое маленькое подозрение, стоит проверить, хотя бы для того, чтобы не выслушивать потом лекций о моей чудовищной лени и скудоумии. Я бросил остатки пирога бродячему псу и одел плащ – с реки тянуло прохладой, и день сегодня был облачный, не хватало еще подцепить какую-нибудь простуду. Поднимаясь по кованой лестнице на мост, я размышлял о том, способен ли Повелитель влиять на мои сны. Да, это бы многое объяснило…