Ввиду этого пришлось часть войск пока вооружить драгунскими 3-линейными винтовками, присланными нам из Владивостока.
Сегодня, во время работ в гавани, погиб ужасной смертью один из лучших наших водолазов.
Подводя пластырь под «Ретвизана», он начал уже закладывать подушку, но по неосторожности слишком сильно нажал ее, почему у него втянуло руку под пластырь; желая ее высвободить, он оперся ногою, но так неудачно, что и ногу втянуло туда же...
Выбившись из сил, несчастный умер под водою в страшных мучениях.
Прекрасный, теплый весенний день.
Ждем со дня на день новых сюрпризов от японцев.
Ветрено.
Минная рота усиленно работает по постановке минного заграждения на внешнем рейде.
Настали теплые ночи.
Тепло.
Новостей никаких нет.
К вечеру заморосил мелкий дождь.
Дождь льет с утра как из ведра. Туманно, сыро и холодно.
Ночью от сильного волнения взорвались две наши мины, только что поставленные вновь прибывшей минной ротой.
В крепости царит обычное предпраздничное оживление.
Несмотря на всевозможные невзгоды военного времени, обитатели Порт-Артура готовятся торжественно встретить Светлый Праздник и спешно делают кое-какие закупки.
Все успевшие отправить свои семьи из Порт-Артура невольно переносятся мыслями к своим близким и родным в далекой России.
Сегодня начальником почтово-телеграфной конторы, при рапорте от 27 марта № 1302, было представлено начальнику укрепленного района генерал-лейтенанту Стесселю письмо на немецком языке; адрес тоже по-немецки:
«Его Превосходительству адмиралу Того в Порт-Артуре от Лео Хердан из Брюнн — Астория — Моравия — Фердинанде — Фердинандгассе 25-27».
Содержание письма:
«Ваше Превосходительство!
В твердом уверении, что победоносный флот Японии до получения этих строк прогнал из Порт-Артура последнего русского, позволяю я себе передать наисердечнейшие благопожелания к геройскому состоянию (стойкости) вашего флота и с вами молить у неба скорой победы над врагом.
С почтением Лео Хердан».
15 марта 1904 года
Генерал-лейтенант Стессель прислал это письмо при следующей надписи:
«Предлагаю напечатать в „Новом крае“, дабы видели все, какими сведениями обладают господа иностранцы. Хердан-то этот ведь получил же откуда-нибудь подобный нелепый адрес, ну и с большого ума поверил этим сведениям.
Генерал-лейтенант Стессель».
Первый день Пасхи.
Погода стоит прекрасная, но, несмотря на это, город далеко не имеет праздничного вида.
Минная рота, несмотря на праздник, продолжает усиленно работать по постановке заграждений на рейде.
Случайно удалось узнать из разговоров некоторые подробности столкновения броненосцев «Пересвет» и «Севастополь». Они представляются в следующем виде.
Когда эскадра наша 13 марта вышла в море и шла одной кильватерной колонной, у броненосца «Севастополь» в машине произошло какое-то повреждение, и он принужден был на время выйти из общего строя.
Броненосец «Пересвет», шедший за ним следом, хотел занять почему-то его место в колонне. Между тем «Севастополь», успевший к тому времени исправить машину, снова взошел в кильватер. В этот самый момент «Пересвет» налетел на него и ударил его тараном в бок.
В результате: у «Севастополя» разворочен бок, а у «Пересвета» испорчена носовая часть.
Оба броненосца еще чинятся.
Между тем в порту опять несчастье: при подводке кессона под «Ретвизан» двое рабочих упали в море и погибли.
Не сегодня завтра ждем японцев.
В бухте «10 кораблей» сильным волнением выбросило на берег 10 мин из нашего минного заграждения.
Солдатики нашей заставы, в количестве 11 человек, пожелавшие спасти казенное добро, взвалили одну мину на плечи и намеревались отнести ее дальше на берег. Мина от сотрясения взорвалась, и все 11 человек были убиты на месте.
Уже не первый раз причиняют нам столько бед наши же собственные морские мины. Главная причина всех этих несчастий кроется в том, что они совершенно не могут выдержать здешних волнений, которые их быстро срывают с места и уносят. На днях подобный случай имел место в Талиенванской бухте, где сильным ветром разбросало морские мины по всему заливу.
К похоронам погибших при взрыве солдат куплено в магазине фирмы «Кунст-Альберс» несколько венков.
ПРИКАЗ по Квантунскому укрепленному району
29 марта 1904 года
№ 82
Во время 1-й бомбардировки крепости Порт-Артур, бывшей 27 января сего года, из неприятельских снарядов один упал около батареи № 17 и не разорвался.
Стоявший вблизи запасный канонир Квантунской крепостной артиллерии — Придик Муликас при падении снаряда был повален на землю силой воздуха, но несмотря на это не растерялся, подбежал к снаряду и совместно с рядовым 12-й роты 25-го В.-С. стр. полка Дегтяренко, находившимся вблизи, вынули из снаряда донно-ударную трубку и скатили его за насыпь. За столь самоотверженный поступок благодарю запасного канонира Квантунской крепостной артиллерии Придика Муликаса и рядового 12-й роты 25-го В.-С. стр. полка Дегтяренко.
Приказ этот прочесть во всех батареях и сотнях.
Командир 3-го Сибирского армейского корпуса
генерал-лейтенант Стессель
Опять катастрофа в нашем многострадальном флоте. Минный транспорт «Амур» при выходе на рейд взял неверный курс, наткнулся на один из затопленных нами пароходов, получил пробоину.
Я видел его уже позже, когда он, сильно накренившись, заведен был в Восточный бассейн. Впоследствии его чинили, не заводя в док, на крене.
Ввиду прибытия в порт партии русских рабочих починка крейсера «Паллада» пошла гораздо успешнее.
Минная рота продолжает усиленно работать по постановке на внешнем рейде минного заграждения, для которого у нас применяются гальваноударные мины.
Рано утром, по приказанию адмирала Макарова, из порта отправились в море на разведки два отряда миноносцев. Вскоре они открыли местопребывание японской эскадры и завязали с ней перестрелку.
Это произошло около 6 часов утра.
Говорили, что наш миноносец «Страшный» атаковал японский крейсер и удачно пушенной миной нанес ему серьезное повреждение, но был сам совершенно расстрелян и начал тонуть. К нему на помощь пошел крейсер «Баян».
Но было уже слишком поздно: ему удалось спасти только 5 человек команды. Офицеры же все погибли.
Около 8 часов утра в море ушла и остальная наша эскадра.
Приблизительно в 10 часов утра я был в порту и неожиданно увидел, как наши миноносцы полным ходом вылетали один за другим из Восточного бассейна. Тут я заметил, что на Золотой горе внезапно был поднят сигнал о каком-то несчастье, происшедшем на внешнем рейде.
Когда я доехал до Электрического утеса, там все уже говорили о только что поразившей наш флот неслыханной катастрофе, которая превзошла своим ужасом все бывшее до сих пор.
Наш броненосец «Петропавловск», шедший во главе эскадры, уже возвращавшейся в гавань, взорвался и в течение каких-либо трех минут затонул на глазах всей эскадры и крепости.
Адмирал Макаров, весь его штаб, художник Верещагин, полковник Генерального штаба Агапеев и до 650 человек команды погибли в морской пучине.
Великий князь Кирилл Владимирович спасся каким-то чудом и был подобран одним из наших миноносцев. Кроме него, как говорят, спаслись только 6 офицеров и около 30 матросов.
Ужасная катастрофа произвела потрясающее впечатление на гарнизон. Многие плакали. Солдатики на батареях набожно крестились.