В следующий за тем год тысяча CCCC и XI носящие перевязь вновь стали вершить[95] зло, ибо в августе, ближе к его концу, подступили к Парижу со стороны Сен-Дени, и послали вызов герцогу Бургундскому[96] и обеим сторонам сразиться при Мондидье. Однако же, когда носящие перевязь прознали, что у герцога Бургундского имеется в распоряжении доблестное войско[97], они не решились подступить к городу с осадой, в то время как их там дожидались в течение пяти недель. Видя же как повернулись события, он заявил, что отказывается вести войну иначе как в защиту короля и доброго города Парижа, после чего распустил ополчение и отправил солдат домой, пройдя вместе с ними большую часть пути[98].
16. Мерзкие арманьяки, носящие перевязь, творили же столько бед, как только могли, и подошли вплотную к Парижу в разгар сезона сбора винограда, иными словами около полуночи с субботы на воскресенье, каковой день пришелся на III октября IIIc и XI года. Они же обретались в Пантене[99], в Сент-Уане[100], в Шапель-Сен-Дени[101], на Монмартре[102], в Клиньянкуре[103] и прочих деревнях под Парижем со сказанной стороны[104], и подступили с осадой к Сен-Дени[105]. Они же совершили столько зла, что не уступали в том сарацинам[106], ибо вешали людей, [одних] за большие пальцы, других — за ноги, третьих убивали, и захватывали в плен ради выкупа, и насиловали женщин и устраивали поджоги, и ежели кто творил подобное, говорили “Это сделали арманьяки”[107], в сказанных же деревнях никого не осталось кроме них самих[108]. Посему Пьер дез Эссер прибыл в Париж и вновь занял место прево, как то было ранее[109], и приказала объявить в Париже, дабы никто не поддерживал арманьяков, и ежели имел к тому возможность, убивал бы их и забирал себе их имущество. [После чего множество людей стали совершать набеги на арманьяков], и не раз причиняли таковым великий урон, при том, что деревенские жители, каковых именовали в Париже “разбойниками” под предлогом выступления против арманьяков вершили зло[110].
17. Тогда же парижане надели зелено-голубые шапероны и крест Св. Андрея[111] а посередине его щит с королевской лилией[112] и менее чем за 15 дней в Париже (стало) сто тысяч (как) мужчин (так и) детей, носивших на себе спереди и сзади сказанный крест, ибо никто не мог покинуть Париж, ежели не имел на себе такового[113].
18. Далее, на XIII день октября арманьяки захватили мост Сен-Клу[114] в каковом деле помог им мерзкий предатель, по имени Колине де Пюизо[115], бывший тамошним капитаном, каковой предатель за деньги все им продал и отдал. Там же погибло множество добрых людей, искавших в этом месте для себе прибежища и захвачено было все их имущество, какового также было несметное количество, ибо из всех деревень бежали туда, унося свое имущество с собой, оно же пропало без остатка по вине мерзкого предателя.
19. Далее, на XXIII день октября[116] они же захватили Сен-Дени так же как Сен-Клу посредством предательства некоих из бывших там, и также говорили что сеньор де Шалон[117] с тем был согласен, каковой же сеньор состоял на службе у герцога Бургундского.
20. Когда же носящие перевязь подчинили себя оба места, как то Сен-Клу и Сен-Дени, они осмелели настолько, что подступили к самым воротам Парижа, ибо сеньоры их стояли лагерем на Монмартре[118], оттуда же они могли видеть что происходить внутри стен, а также всех, каковые въезжали в город или покидали его, каковое событие навело на парижан великий страх. В те же времена (обретался) в Париже некий дворянин именем Ангерран де Бурнонвилль[119] и другой именем Аме де Вири[120], каковые множество раз предпринимали вылазки против них, равно днем и ночью, арманьяки же боялись сказанных дворян более чем графа Сен-Поля[121] вкупе со всем его войском, каковой граф в те времена был капитаном Парижа и изображал на своем знамени цветок бурачника[122].
21. Далее на XVI день октября арманьяки стояли у ветряной мельницы что за Сен-Ладром[123]. Тогда же парижане устроили против них вылазку не взяв себе предводителя, и почти без оружия не считая луков и фландрских пик[124], те же были наоборот хорошо вооружены и напали на парижан на самой дороге, и убили LX или же IIIIXX человек[125], раздев убитых до брэ[126], удалось же им убить столько людей потому что дорога была узкой, и наступала ночь, и многие из парижан были ранены, и так обернулось все дело[127].
98
По сути своей, герцог попытался сделать хорошую мину при плохой игре. Фламандские городские ополчения, бывшие у него под началом по договору должны были служить в течение 40 дней, после чего вернулись к себе.
102
Монмартр — в Средние века — деревня к северу от Парижа, вошла в городскую черту в 1860 г.
103
Клиньянкур — бывшая деревня в окрестностях Монмартра. Ныне представляет собой 70-й округ Парижа.
105
Аббатство Сен-Дени — ныне в северном пригороде Парижа. Здесь хранились королевские регалии и миро для помазания. Во время войны между арманьяками и бургиньонами несколько раз переходило из рук в руки.
106
По воззрениям XV века сарацины (турки) представлялись не имеющими никаких моральных ценностей — последнее полагалось лишь христианам.
109
Пьер дез Эссар прибыл в Париж 11 ноября и вступил в должность вместо ушедшего в отставку Бруно де Сен-Клера.
110
Об этих деревенских бандах, куда более охотно грабивших на большой дороге не разбирая к какой из партий принадлежала их жертва пишет в частности Мишель Пентуэн, автор “Хроники Карла VI”.
111
Алая крестообразная перевязь в форме буквы X или Креста Св. Андрея — знак принадлежности к бургундской партии, в противовес снежно-белой, похожей на длинный шарф перевязи арманьяков. Зелено-голубой шаперон — также знак принадлежности к бургиньонам.
112
Т. н. Флёр-де-Лис — стилизованные лилии на синем фоне — геральдических знак французской монархии. Соединение флёр-де-лис и бургундского креста — знак единства между ними.
113
Цифра в сто тысяч несомненно является преувеличенной, население Парижа после эпидемии Черной Смерти (1348 г.) значительно сократилось. Кроме того, неясно полагалось ли ношение подобных знаков женщинам. Колетта Бон, современная исследовательница Дневника отмечает, что запрет на выезд из Парижа без знака принадлежности к бургундской партии был введен 9 октября 1311 г. Пропуском служила свинцовая бляха, которую легко было прикрепить на одежду и так же легко снять. Множество таких блях, найденных на дне Сены в настоящее время хранятся в музее Клюни.
115
Предательство Колине де Пюизо также засвидетельствовано актами Парижского Парламента. Неизвестно, действовал ли он за вознаграждение или по какой-то иной причине — в любом случае извлечь для себя выгоду он не смог. Захваченный в плен, Пюизо был четвертован, его приспешники обезглавлены.
117
Жан де Шалон, сир д’Арле, принц Оранжский был назначен капитаном города и аббатства Сен-Дени 3 октября того же года. Отразив несколько атак, и не решившись подвергнуть крепость ужасам осады а также ввиду острой нехватки снаряжения, решился сдать крепость герцогам Орлеанскому и Беррийскому. Договор его с арманьяками приводится в “Хронике Карла VI”.
118
Жювеналь дез Юрсен в своей Хронике поясняет, что на Монмартре стоял один из арманьякских капитанов — сир де Голь, (sire de Gaule), контролировавший оттуда ворота Сен-Дени и соответственно возможный вход или выход вооруженных отрядов.
119
Ангрерран де Бурнонвиль — пикардиец, дворянин на службе герцога Гиеньского. Участвовал позднее в успешной атаке бургиньонов против Сен-Клу и осаде Буржа. Погиб при штурме Суассона в 1414 г.
120
Аме де Вири — савойский дворянин, бальи Макона, противник герцога Бурбонского. Погиб при осаде Буржа.
121
Валеран Люксембургский, граф де Сен-Поль, представитель младшей ветви французского королевского дома, кузен Карла VI, женатый на сестре Ричарда II Английского.
122
Как представитель младшей ветви не имел право на ношение королевских лилий. На его знамени потому изображался голубой цветок бурачника.
123
Сен-Лазар, в во времена горожанина — деревня к северо-западу от столице, ныне входит в 8 округ Парижа.
124
т. н. готендагов — тяжелая двуручная пика, представлявшая из себя длинное дубовое древко и острие из кованого железа.
126
Брэ — полотняные кальсоны, служившие для мужчин в ту эпоху нижним бельем. Автор вновь подчеркивает, что арманьяки действуют вразрез с установившимся обычаем — раздевать убитых в случае если их одежда была достаточно богатой и годной для продажи в то время было распространенным обычаем, другое дело, что обычаи же требовали снимать с них только верхнюю одежду.
127
Жювеналь дез Юрсен в своей хронике также описывает эту неудавшуюся вылазку. По его свидетельству, арманьяки устроили засаду на Монмартре неподалеку от стоявшей там виселицы, и набросились на парижан, когда те уже направлялись домой, намереваясь войти в город через ворота Сент-Оноре. Другое дело, что Жювеналь называет большее число убитых — от 2 до 3 сотен.