У моего папы в церкви, которую сейчас восстанавливают, есть одноклассник. Он работает звонарем. Это под звон его колоколов мы просыпаемся каждое утро. Колокольню старой церкви мы видели с нашего дуба и все гадали, что Выше — дуб или она.
Мы с Васей не против этой поездки и даже подготовились к встрече с этой гостьей из прошлых веков. Взяли с собой клубок ниток и гайку, чтобы измерить высоту колокольни. Вася вообще был сегодня как растение. Мне было даже не по себе, но дорога его немножко растормошила. Особенно помог в этом участок дороги, разбитый в пух и прах. Нас так трясло, что мы боялись откусить язык, когда лязгали зубами. Но Зверь с Конфеткой и это испытание выдержал.
Дядя Витя сразу же повел нас показывать свои колокола. Мы долго-долго лезли наверх по крутой винтовой лестнице. Мы с папами отстали от дяди Вити, который чуть ли не бежал впереди. Тут Вася совсем проснулся и напомнил мне, что пора опять браться за тренировки. Когда мы, пыхтя и отдуваясь, взобрались на колокольню, то у меня прямо душа замерла от высоты.
— Глянь, Вася, вид здесь лучше, чем с нашей космической станции, просто даже дух захватывает. Здорово, что мы захватили с собой фотоаппарат, сейчас наделаем снимков, будет чем любоваться зимой, — шепнул я другу.
— Вот, оказывается, какой видят птицы землю! — поддакнул тоже шепотом Вася.
Налюбовались мы окрестностями, нафотографировались всласть.
Потом нас повели обедать в трапезную. Дядя Витя сказал, что она сохранилась такой же, какой и была, когда два века назад был построен храм. Там стояли дубовые столы и громадные тяжелые скамьи. За такими столами должны были бы сидеть великаны. Пока мы пили морс и ели пироги с грибами, я обнаружил на своем краю стола муравья. Он был вырезан на столешнице, видимо, очень давно. Рисунок почти стерся от времени. Я подумал, что, наверное, когда храм был разрушен, кто-то испортил стол, и показал муравья Васе. Вася прямо в лице изменился и зашептал мне на ухо:
— Загадка! Тайна! Я тебе потом покажу…
Может, это у него от Вовкиного удара или от вчерашнего стресса что-то в голове переключилось?
— Муравей, тоже мне — тайна, — отмахнулся я.
Потом нас отпустили побегать по улице, но Вася попросил, чтобы нам разрешили еще раз подняться на колокольню. Дядя Витя разрешил, и Вася понесся вприпрыжку наверх впереди меня. Когда мы взобрались, наступил мой черед уди виться. С той стороны колокольни, откуда открывался вид на озера и речку, на полу, который тоже был сделан из дуба, ясно различался потемневший рисунок муравья! И у этого муравья было тоже четыре ноги и усики. И ножки были на рисованы так же несимметрично.
— Да, Вася, здесь что-то странное. Эти муравьи похожи на муравья, которого нарисовал Расстрига с его гостями на песке. Получается, что один муравей — на столе, еще один — на колокольне, тот, на песке, — третий, — согласился я все-таки с другом.
Мы порадовались, что захватили с собой фото аппарат, сделали снимки этих насекомых, а потом дали друг другу слово разгадать эту загадку.
— Только странное у меня предчувствие, — как-то задумчиво произнес Вася. — Похоже, наши пути с чужаками окончательно пересеклись.
Петя В.
Да, Петя, я чувствую, что все еще больше запутывается: эти муравьи здесь, на колокольне и в трапезной, там — на песке, эти варварские сожжения муравейников в лесу.. Что все это может значить? Жить становится все интерес нее и интереснее. Я даже простил Пете его вчерашние насмешки. Приходится признать, что я пока, вот именно — пока! — не храбрец…
Вася П.
27 июля. Мама сегодня так не вовремя (у нас ведь были совсем другие планы) вспомнила наконец-то про эти несчастные трюфели. Ей, видимо, хотелось как-то загладить неприятное впечатление от сегодняшнего разговора о войне 1812 года. Так уж получилось, что даже из вежливости и гостеприимства родители не стали говорить полуправду. Они прибегли, как всегда, к методу экспертных оценок. Папа вытащил информацию из разных сайтов Интернета об этой войне. Оказалось, что большинство западных историков считают, что войну выиграли французы, а наши историки — что русские. Сам Наполеон написал: «Бородинское сражение — это самое ужасное из всех данных мною сражений… французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми…» Потрясла Элен информация о потерях французов: границу России пересекла армия Наполеона в шестьсот сорок тысяч солдат, потери же, в том числе и пленными, за все время военных действий составили пятьсот пятьдесят тысяч, а остатки армии сам Бонапарт бросил и бежал в Париж. В марте 1814 года русские войска вошли в столицу Франции. Элен, как маленькая, заплакала и убежала в свою комнату. Настроение было испорчено у всех. Только поздним вече ром, когда мы тихо пили чай, она вышла к нам, села рядом и сказала, что вела себя как ребенок.