- Он готов.
С невероятной четкостью предстал передо мной ненавистный кабинет. Я видел мельчайшие буквы на мониторах. После небольшой паузы я услышал неестественно громкий голос своего мучителя, ибо губы его едва шевелились. Лицо его опять было мучительно идеально. И эти извивающиеся губы…
- А теперь слушай меня внимательно, Пит, ты хочешь одного. Убить Китнисс Эвердин. Ты хочешь свернуть ей шею, разорвать ее на клочья. Она – переродок. Переродок, - четко и громко говорил он.
Это слово напрочь разбило мне мозг. Я инстинктивно ощущал, как они отнимали у меня самое дорогое. Во мне вновь появились силы. Для последнего броска.
- Нет! Нет! Она – лучшее, что было в моей жизни. Она так красива… - испуганно верещу я.
- Смотри! Смотри! – кричит человек. Голова начинает болеть от громкости его голоса. Он подставил к самому моему лицу монитор с изображением жуткого существа с пеной у рта и серыми глазами Китнисс. Оно двигалось прямо на меня и издавало самые отвратительные и пугающие звуки, которые я когда-либо слышал. – Ты называешь это красивым?? Любуйся же, давай!
Это зрелище, усиленное моим порабощенным ядом мозгом производит на меня чудовищное впечатление. Я чувствую, как дергаются пальцы. Закрываю глаза, надеясь укрыться в темноте, но воображение уже готовит мне новые, еще более страшные галлюцинации. Открываю глаза, и передо мной опять чудовище, от которого никуда не деться.
И потом как заклинание еще много раз повторяет этот голос тирана, показывая мне переродка:
- Это Китнисс.
«Это Китнисс», - бессознательно повторяю я. Внутри витает противоречие,но уже слабое, призрачное. Я фокусирую взгляд на экране, посреди которого переродок с кровавой пастью раз за разом превращается в Китнисс. Уж не знаю, был ли это ролик, подготовленный Капитолием или мое воображение. Пытки электричеством или побои хороши тем, что дают передышку от страдания, но этот белобородый с губами-червями совсем не торопится дать мне передышку, из-за обручей я даже лишен возможности отвернуть голову от этого зрелища. Тошнота подкатывает к горлу.
Я вновь закрываю глаза, но жуткий образ, усиленный действием яда теперь неуклонно стоит в моей голове. Чудовище двигается, скалится и рычит. В комнате и вправду появляются жуткие звуки рычания, воя, клокотания. Бешеный взрыв происходит в моей голове, я кричу. Кричу, и наверное теряю сознание. Внутри пульсирует боль и в жутком водовороте сменяют друг друга сцены убийств на арене, морды переродков и образ Китнисс. Повсюду: воспоминания о пещере, поцелуях, разговорах, мечты, фантазии – все в одном сумасшедшем урагане. На какой-то момент образ Китнисс доминирует над ужасами, я вижу поцелуй, страстный и нежный, такой, о котором я всегда мечтал, мы обнаженные, в объятьях друг друга. Но потом поцелуй превращается в кошмар: Китнисс становится переродком и вгрызается мне в горло. Звучат слова: «Она всего лишь переродок! Убьет тебя! Она предала тебя!» Я все еще пытаюсь бороться, вспоминая все моменты близости с Китнисс – самые сильные эмоции. Потом я представляю себе, как занимаюсь с ней любовью, даже в этой сонной пропасти я ощущаю в теле желание. На какой-то миг чувствую свою победу в борьбе с Капитолием. Но вдруг все начинает катиться в бездну: она шепчет: «Гейл», я смотрю на свои руки и как-то понимаю, что я это он. В диком ужасе начинаю рвать свою кожу, пытаясь снять эту оболочку. Страх пронзил мне мозг, и защита разом ослабела. С этого момента переродки заполонили мою голову. Привыкнув к отчаянию, я даже находил теперь удовольствие видеть этих существ. И образ Китнисс казался теперь враждебным и далеким. В голове все еще как заезженная пластинка повторялись слова профессора о том, что Китнисс переродок. Последнее, что я видел в этом до ужаса реалистичном кошмаре - это как тело Китнисс расползается и дробится в моих руках, превращаясь в маленьких переродков, которые облепляют меня и сжирают. Потом был мрак, абсолютное ничто, сквозь которое я летел, пока не очнулся в своей камере.
Спустя пару часов я услышал до боли знакомый голос в коридоре. Сноу!
- Сегодня будет сеанс?
- Да, мы только начали. Удивительно, как одно имя этой девчонки поднимает активность определенных участков его мозга. Парень просто живет ею.
- Ничего, скоро будет жить приказами Капитолия, - посмеиваясь, сказал Сноу.
- Да, я думаю, мы сможем использовать его любовь для более крепкого программирования.
- Почему процесс идет так медленно? Я надеялся на заметный сдвиг уже после пары сеансов.
- Мальчишка сопротивляется. К тому же мы не можем повышать дозу яда, иначе все это может повредить…
- Сколько вам нужно?
- Думаю, сэр, мы можем гарантировать результат, если проведем еще шесть – восемь сеансов.
- Хм… Не переусердствуйте. Он нужен живым.
- Не беспокойтесь, я знаю, что делаю.
В голове было удивительно ясно. Я быстро пробежал взглядом по камере, судорожно соображая, как можно себя убить. Была мысль с разбега удариться о стену, но вряд ли бы я убил себя одним ударом. А если мозг будет поврежден, то защита совсем ослабнет. Так что идея была забракована. Тогда я закрыл глаза и стал вспоминать все то хорошее, что было связано с Китнисс. И вдруг с ужасом ощутил, что во все мои воспоминания вкралось какое-то сомнение. Я прекрасно помнил все события, но как будто смотрел на них под другим углом, каким-то очень критичным и подозрительным взглядом. Все в поведении Китнисс вызывало сомнение. Она казалась мне совсем не такой идеальной как прежде. Особенное разочарование вызвали ночи в поезде. Даже поцелуй на пляже был омрачен… Где она настоящая?.. Единственное оружие – воспоминания – было уничтожено. Как я был наивен. В последующие дни я уже задавал себе вопрос: «Человек ли она?». А потом вопросов не осталось…
На следующих сеансах все было точно также, только теперь мне еще показывали отрывки Голодных игр, где я был вместе с Китнисс. Они трактовали их по-другому, говорили, что она притворялась, что она любит другого и что от каждого поцелуя ее скручивало от отвращения. Я из-за яда очень легко всему верил и рыдал от боли. Ведь меня еще до Квартальной бойни мучил вопрос, любит ли она меня или нет. Они знали, куда надавить.
- Китнисс… - слабо лепетал я. – Почему все так?…
А между тем яд въедался в мою кровь все сильнее. Из-за новых доз видения стали более устойчивыми и похожими на реальность. И в этом бреду я как будто прожил еще одну жизнь. Настал момент, когда я уже не мог представить себе, что Китнисс не переродок.
========== Часть 6 ==========
Паника разгорелась неожиданно и парализовала волю. Передо мной стояла главная героиня моих кошмаров. Тех, что Капитолий своими истязаниями сделал частью меня. Глаза заволокло туманом, кровь яростно пульсировала в висках. Меня охватил ужас, чувство угрозы, и руки сами потянулись к расплывчатому монстру, который двигался в мою сторону. Позже я узнал, что это была не обычная для меня галлюцинация, а реальность. Я едва не убил человека. Хотя… человека ли? Кто такая Китнисс на самом деле?
В последнее время жизнь стала для меня сложной головоломкой. События предыдущих двух лет будто бы вообще разрушились и оставили после себя лишь горсть обломков. Более ранние воспоминания собрались туманом и осели как грузный сгусток на дне моего сознания. Я не помнил детально событий, но видел общую смазанную картинку. Это были какие-то блеклые акварельные наброски моего прошлого, почти лишенные подробностей. Было еще кое-что: несколько непреложных, как мне поначалу казалось, истин, неоспоримых фактов. Они постоянно патрулировали развалины моего разума: 12-й разрушен после взрыва на арене. В этом виновна Китнисс. Она – мой главный враг и враг всех людей Панема. Она создана, чтобы уничтожить всех и вся. Она – переродок. Я должен убить ее, чтобы спасти Панем и отомстить за 12-й. Эти мысли всегда появлялись стройной цепочкой, когда начиналась паника. Они были яркими и четкими, и потому давали такую желанную определенность и порядок. Я не осознавал, откуда они в моей голове, но без них я бы точно сошел с ума, увязнув в хаосе собственной памяти.