А пока, продолжала она, я помогаю Алану с отчетами и тому подобным, так что он экономит на услугах секретаря.
Ах, Алану, сказал я.
Выводя эти слова, я представляю себе, будто излагаю свои антидемократические взгляды скептически настроенному читателю, который будет без конца сравнивать их с общеизвестными фактами: согласовываются ли мои размышления о демократии с реальным положением дел в демократической Австралии, в демократических Соединенных Штатах, и так далее? Читателю не следует забывать, что на каждую демократическую Австралию приходится две Белоруссии, или два Чада, или две Республики островов Фиджи, или две Колумбии, которые тоже используют формулу подсчета избирательных бюллетеней.
По всем меркам Австралия — это страна продвинутой демократии. Это также страна, где процветают цинизм по отношению к политике и презрение по отношению к политикам. Однако и цинизм, и презрение внедрились в систему вполне безболезненно. Если вы (продолжим спор о демократии) не во всем поддерживаете систему и желаете изменить ее, делайте это в рамках системы: баллотируйтесь на пост члена правительства, подвергайте свою кандидатуру рассмотрению и голосованию ваших сограждан. Демократия не принимает во внимание политику за пределами демократической системы. В этом смысле демократия тоталитарна.
Если во времена, когда каждый объявляет себя демократом до мозга костей, у вас имеются разногласия с демократией, вы рискуете потерять связь с реальностью. Для восстановления связи с реальностью вы должны постоянно напоминать себе о том, каково это — столкнуться с государством (не важно, демократическим или каким-либо другим) в лице госчиновника. После чего задавать себе вопрос: кто кому служит? кто слуга, а кто господин?
Я с Аланом живу, пояснила она. И взглянула на меня. Взгляд ее не говорил: Да, я фактически замужняя женщина, так что, если вы вынашиваете некие планы, они будут расцениваться как тайное прелюбодеяние, со всеми вытекающими; ничего подобного, напротив, взгляд ее говорил: Кажется, вы считаете меня большим ребенком, так вот, не пора ли обратить ваше внимание на тот факт, что я далеко не ребенок?
Мне тоже нужен секретарь, сказал я, беря быка за рога.
Да? сказала она.
04. О Макиавелли
Обычные члены общества звонят на радио-ток-шоу, чтобы поделиться следующими своими соображениями: хотя они и признают, что пытки вообще-то скверная штука, иногда они, пытки, всё же необходимы. Отдельные граждане даже выдвигают предположение, что творить зло допустимо во имя добра. В целом они презирают убежденных противников пыток — такие люди, говорят они, витают в облаках и понятия не имеют о реальном мире.
Макиавелли утверждает следующее: если вы как правитель полагаете, будто каждое ваше действие должно рассматриваться с точки зрения морали, вас неминуемо низложит тот, кто не подвергает свои поступки подобным проверкам. Чтобы удержать власть, необходимо не только постичь искусство обмана и вероломства, но и быть готовым при необходимости это искусство применить.
Руководящим принципом Макиавелли является необходимость, necessita. С домакиавеллиевской точки зрения, верховным законом считался закон морали. Если случалось так, что закон морали попирался, событие это расценивалось как злосчастье; впрочем, в конце концов, правители всего лишь люди. С новой, макиавеллиевской точки зрения, нарушение закона морали оправданно, если необходимо.
Так в современной политической культуре появился дуализм, выражающийся в том, что культура эта одновременно поддерживает абсолютную и относительную систему ценностей. Современное государство обращается к морали, религии и естественным законам как к идеологической основе собственного существования. В то же время государство готово попрать мораль, или религию, или естественные законы, или всё сразу, в интересах самосохранения.