[И эмир Тимур] отдал приказ, чтобы мореподобное войско выступило в поход, направившись в Систан; и территория той страны вплотную приблизилась к храбрецам эпохи и славным бойцам [армии Тимура]. Шах Систана, который всегда дышал службою и покорностью [его величеству], пожелал как можно скорее удостоиться лобызания праха арены величия, [осеняемой] блеском счастливых очей [эмира Тимура]. Систанские же глупцы без дозволения шаха повели себя вызывающе [по отношению] к его величеству и ввязались в войну [с ним]. Они, злосчастные, не знали, что Александрова [несокрушимая] стена не пробивается ратями Гога и Магога и слугам Сулаймана [нашего] времени не может противиться даже и многочисленная армия муравьев. [Поэтому] немедленно против них выступил один из полков победоносного войска и завязал с ними бой. Тотчас же головы тех глупцов стали поражать подобные метеорам копья бахадуров, стрелы /23/ лучников начали пить из источников жиани тех невежд и узколицые без покрывал мечи взошли на мимбары[29] их стремян.
В том песчаном месте, которое, ты сказал бы, жаждало крови, текли [ее] потоки и горы песку от крови убитых сделались влажными. Несомненно, что каждый, кто служил при [высочайшем] дворе, подобно циркулю, не стоял на темени головы и кто в рабском повиновении сему небоподобному по величию государю не стоял твердо, как ось земли, в конце концов падал, сраженный мечом гнева [государя]. Что касается систанского шаха, то у него при виде такого положения, возникшего не по его желанию, душа в теле затрепетала, как ивовый лист. Наконец, в целях заступничества [перед Тимуром] он послал к нему великих людей города, чтобы его величество зачеркнул чертою прощения страницу их преступления. [Сам] шах выехал из города, облобызал землю служения [его величеству] и потерся лбом покорности о прах порога [высочайших] дверей. Он удостоился пожалования [почетным] халатом, был обласкан и зачислен в свиту. Систан с его крепостями и районами вошел в полное государево подчинение и распоряжение. Когда победоносное солнце показалось на горизонте счастья, а невеста желания вышла из-за завесы наружу, [его величество] направил поводья [своего] царственного намерения в обратный путь.
Из всех побед невеста завоевания особенно прелестна, когда ни один из претендентов не касался рукою подола ее невинности. [Такою невестою для Тимура было] покорение владения Мазандерана, Амоля и Сари[30], которых ни один из пришлых государей [завоевателей] не обходил и никакой могущественный монарх через них не проходил. В лесных чащах этих областей сучья деревьев так переплелись, что ветер среди них оставался, как птица в клетке, и солнечные лучи не падали [через массу листвы] на землю. В пятницу шестого зу-л-хиджжа, соответствующего восемнадцатому числу [староперсидского] месяца абана 784 года[31], все районы и места того владения были очищены от сопротивлявшихся /24/ и в них была введена хутба с чеканкою монеты с августейшим именем и титулами. Лелеемый же сокол гордости правителя Мазандерана и других начальников, который доселе парил в воздухе высокомерия, [теперь] попал в сеть унижения. Страница жизни их всех закончилась, и мир опустел от беспокойства, [причинявшегося] их существованием.
Ясномыслящими учеными и мудрыми умами доказано, что [все] намерения его хаканского величества были осуществлены согласно коранского стиха: “Поистине они помогли тебе победить явною победой”[32]. Нужды сего государя, этого Фаридуна справедливости и правосудия, удовлетворились по слову Корана: “Поистине они победоносны и подлинно наши воинства для них победители”[33]. Знай, как истинную правду, умный человек, полный совершенства, что [все] это дело божеское, а не земное, хозяйское; все эти дела совершаются через божественное покровительство, а не с помощью царствования. Уже давно как государи сделались владыками, ушедши от самих себя и предавшись господу, внешне трезвые, а мысленно опьяненные, потягивая вино [смысла]: “Не есть ли я господь ваш!?»[34] — взывают к сему государю мировой державы.
30
Провинция Мазандеран и города Амоль и Сари находятся на южном побережье Каспийского моря.
31
Здесь, очевидно, ошибка, потому что, если оставить только мусульманскую дату — шестого зу-л-хиджжа 784 г., она будет соответствовать 10 февраля 1383 г., староперсидский же месяц абан соответствует октябрю — ноябрю. (Кроме того, 10 февраля 1383 г. был вторник. —
34
Коран, 7 (171). — В этом стихе повествуется о том, что Аллах вопросил первозданные атомы: “Не господь, ли я вам?” — и все созданное ответило ему утвердительно, признавая его своим творцом и владыкою. Автор этого невероятного панегирика Тимуру старается отнести указанный стих к своему герою.