Вся беседа заняла около четырёх часов. Потом их милости паны послы попрощались с боярами и отбыли со своими приставами до посольского двора.
7 в среду.
Если пришли приставы, их милости паны послы потребовали, чтобы они донесли боярам следующие слова:
«На те пункты, которые их милости паны послы письменно подали, чтобы бояре дали ответ.
День царской присяги, через назначенных обоих послов, чтобы сейчас был точно определён. Чтобы их милости паны послы могли достоверно знать дату и сумели исправить с сообщением гонца к королю его милости. Чтобы пристава до гонца выделяли без задержки».
Это приставы должны были донести боярам.
Их милости паны послы обсудили с приставами дела купцов. Они предложили, чтобы их купцы к нашим, а наши к ним ходили и взаимно свободно торговали. Ведь теперь между московскими купцами и нашими начались недоразумения, по-видимому, по той причине, что московские купцы не имеют царского указания. Послы указывали на то, чтобы купцы могли не только свободно торговать товарами, но чтобы им не чинились препятствия иного порядка, например, не намеренно завышались цены, разрешалось использовать различные меры.
Приставы ответили:
— Великого государя нашего его царского величества вышел указ и приказ, и разрешение всем купцам, которые живут в Московском государстве, чтобы свободно, без всякого страха, опасений и запретов нашим купцам с вашими торговать, продавать и менять. Или, как кто хочет, — за любовь отдавать. Все так, как вы, великие послы требуете. Мы едем к бояр думных сообщить им вашу просьбу, чтобы вашим с нашими купцами всяческими мерами свободно было торговать.
В тот день один немец, его милости пана каменецкого, продался московитам. Он был капитаном над пехотой.
Вечером принесли приставы от думных бояр запечатанную грамоту. Их милости паны послы не стали сразу читать её, а отложили до утра.
8 в четверг.
Их милости паны послы прочитали грамоту от думных бояр, принесённую вчера.
В этот день приставы не наведывались к их милости господ послов.
9 в пятницу.
На ту грамоту их милости послы направили через приставов ответ думный боярам.
10 в субботу.
Приставы обедали в его милости пана каменецкого. В тот день никаких публичных дел не обсуждали.
11 в воскресенье.
Приставы были в них милостей господ послов и заверили от имени думных бояр, что вскоре, без всяких задержек, о недосказанным статьям начнут вести беседу.
12 в понедельник.
Вечером приставы пришли к ним милостей господ послов и сообщили, что царь приказал завтра утром их милостями быть у него.
Третье посещение царя их милостями господами послами.
13 во вторник.
Третье пребывание их милостей господ послов у царя. А десятой с половиной отъехали их милости паны послы с приставами к Кремлю. Всей челяди, кроме тех, кого внизу держать имели, приказали остаться во дворе.
Перед дворцом стоял шум, а в дворце толпу, что удивило московитов.
При поездке их милостей господ послов, на лошадях сидели и двигались обычным способом, ничего ни добавить и ни отнять.
Правду говоря, московиты заступили то место на востоке, где их милости послы обычно сходили с лошадей. Но настойчиво и резко их милости паны послы лошадьми оттеснили московитов. Некоторым из слуг досталось нагайками. Удивительная терпеливость их!
Встречали их милостей господ послов те же дворяне и дьяки, выполняли все необходимые церемонии обычным способом. Произносили такие же слова, которые использовали во время первых приездов послов к царю, в том порядке, который ранее описан.
Проводили нас на гору приставы. Подвели нас к деревянного дворца, который был сооружён вроде зала. Он назывался Столовая палата. Там в то время сидел царь на небольшом и незаметном троне. Он был в одеждах, украшенных жемчугом и камнями, в низкой собольей шапке, на которой была небольшая корона. Царь сидел и держал в руке скипетр. Яблоко лежал неподалёку от трона, с правой стороны на продолговатым пеньке, который был сделан наподобие башенки окованы золотистым серебром.
Личная охрана — четыре человека, как и в прошлые разы, одеты так же и с бердышами, стали перед царём.
Их милости паны послы вошли вслед за слугами и, быстро поклонившись, стали перед царём.
Думны пономарь Гавренев произнёс:
— Великому государю и царю и великому князю Михаилу Федоровичу, всея Руси самодержцу, великие послы — Александр, Казимир и Петр — челом бьют.
Потом для них милостей господ послов принесли скамейку, укрытую ковром, которую они называют скамейка. Послы сели на неё.