— НЕТ ТАМ НИКАКОЙ ХОЗЯЙКИ!
— Разве что Марьяна с постоялого двора… — с сомнением сказала Литвинова. — Но что возвращать то надо? Ничего она у нее не брала.
— Какой постоялый двор?
— Вы издеваетесь? Какая еще Марьяна?
— Не было никакой Марьяны! Зорана ее зовут! Старая колдунья, которая Милодаре все объяснила про Хозяйку, вы ее то помните?
Литвинова замотала головой.
— Что еще за Милодара? — прищурилась Войцеховская. — Очень смешно, Смирнова. Думаешь, самая умная?
Это было как в тот раз на литературе, когда никто не прочитал «Петра Первого», но никто не хотел признаваться в этом Ларисе. Каждый, кого она спрашивала, нес чушь, а она честно пыталась выяснить, что они усвоили.
— Сейчас я вам найду. — Лера вытащила телефон.
Она перелистнула несколько страниц, нашла нужное место.
— Вот здесь. Читай.
Лера протянула телефон Литвиновой, но Войцеховская перехватила его. Она быстро пробежала глазами текст.
— Ну и где тут про хозяйку?
— Тут. — Лера ткнула пальцем.
— Смирнова, ты у меня сейчас реально в табло получишь.
— Лер, серьезно… — сказала Литвинова, которая смотрела на монитор через плечо Войцеховской. — Здесь ничего не написано про Хозяйку. Тут про то, как Аля на вокзал приехала…
— Вы обе чего-то нанюхались! — заорала Войцеховская. — Заканчивайте уже!
Злость исчезла, остался снова только страх. Лера посмотрела на Литвинову, потом на Войцеховскую. Они не врали, не издевались. Они верили в то, что говорили. И никто из них не знал про Милодару и Хозяйку.
— Ксю, о чем ты читала?
Литвинова забеспокоилась. Кажется, до нее тоже что-то стало доходить.
— Там девушка во время революции… Из богатой семьи… Аля.
— Какая еще революция-
— А ты? — перебила Лера, поворачиваясь к Войцеховской. — У тебя кто?
— Сама догадайся!
— Я не могу. Я не знаю.
— Чей был кабинет? Химички. Ну и тетрадка чья? Ее тоже. Про кого там должно быть написано? Про нее, конечно.
— Про Елену Владимировну? — нахмурилась Литвинова. — Которая здесь работала?
— Ну да.
— Бред какой-то.
— Не бред, — сказала Лера. — Просто мы читаем разные истории.
— Гонишь…
— Но это невозможно. У нас один и тот же файл.
— А вот это все возможно? — Лера махнула рукой. — Все, что мы можем, все, что с нами случилось, это возможно???
Литвинова всхлипнула. Войцеховская решительно сжала губы.
— Тогда рассказывай, — сказала она. — Смирнова, давай. Все по порядку.
— Что рассказывать?
— Историю свою, не тупи! Что ты там бормотала про вещи, которые надо вернуть этой, как там ее? Хозяйке?
— Получается, ты одна знаешь, что надо сделать, чтобы избавиться от той штуки, — пробормотала Литвинова.
— Я вам сейчас прочитаю.
Они сели обратно на скамейки, Лера открыла файл и начала читать.
— Чует Хозяйка не простых людей, а таких, как мы. Тех, кто повелевать может…
В полной тишине Лера дочитала до конца.
— Мы должны что-то вернуть этой Хозяйке. Но я даже не представляю, как это сделать и что мы должны-
— Я взяла браслет из лаборантской. — Войцеховская смотрела прямо перед собой. — Тот, зеленый. Он мне так понравился. Я решила, ничего страшного. Никто не заметит.
— А мы ведь договаривались, — вздохнула Лера.
Литвинова нахмурилась.
— Думаешь, это браслет?
— А что еще? Все сходится. Тетрадь химичкина. Браслет тоже. И кабинет ее. После того, как мы там убирались, все и началось.
— Это я там убиралась! А вы занимались всякой ерундой!
— Ты нашла эту чертову тетрадку!
— Я не заставляла вас ее фотографировать!
— Не лезла бы в мой аккаунт, не сидела бы тут с нами!
Войцеховская была права. Они все хороши. И теперь им надо не ссориться, а выпутываться.
— Но как химичка может быть Хозяйкой? — пробормотала Литвинова. — Она же в школе работала. Нормальная тетка.
— Может, у нее раздвоение личности. Типа доктор Джекилл и мистер Хайд…
— А, может, Хозяйка что-то вроде ее карманной зверюшки? Если у нее что-то крадут, она ее сразу посылает по следу.
— Мама рассказала, что три уборщицы уволились после того, как их попросили там прибраться. Что-то такое слышали…
Войцеховская присвистнула.
— И Дима после этого нас туда отправил? — нахмурилась Литвинова. — Вот это я точно расскажу родителям.
— Толку то? — хмыкнула Войцеховская. — Сейчас они нам ничем не помогут.
— Мы сами себе поможем, — сказала Лера. — Мы теперь знаем, что делать. Найдем химичку, вернем ей браслет. Она как-нибудь успокоит эту свою Хозяйку, раз ее вещь к ней вернется. И все закончится.
Наверное, закончила она про себя. Разве тут могли быть гарантии.
Но страха сразу стало меньше. Они все успокаивались, и Литвинова, и Войцеховская. План действий — это всегда хорошо. Это значит, ты можешь что-то сделать, можешь куда-то двигаться. Можешь не быть жертвой, которая терпеливо ожидает нападения.
— Вы только полюбуйтесь на них, Елизавета Анатольевна! — В голосе Ларисы звучало злорадство. — Сидят, замышляют очередную гадость.
Она стояла в дверях медкабинета. Из-за ее массивного плеча пыталась выглянуть хрупкая медсестра.
— Девочки отдыхают. Они перенесли такое-
— Отдыхают они, как же. На них воду можно возить! Марш в кабинет, вы и так десять минут от урока потратили! Всю следующую перемену будете с тестом сидеть.
— Мы не можем писать тест, Лариса Васильевна, — сказала Лера, поднимаясь.
— Им надо домой! — пискнула Елизавета.
— Нам надо домой, — жестко повторила Лера. — Нам плохо.
— Что же у вас болит, Смирнова?
— Живот. Мы отравились. Ваш Виктор принес нам булки. И после них у нас заболели животы!
Это было гениальное решение. Лариса сразу запаниковала.
— Ну если так… я не знаю… если все так серьезно.
Все, что угодно, лишь бы не подвести драгоценного Витеньку.
— Серьезно, — кивнула Войцеховская. — Я еле сижу.
— Вам же говорила Елизавета Анатольевна, — поддержала Литвинова. — Нам надо домой.
— Но я не могу вас просто так отпустить. Вдруг что-нибудь случится, мне же голову оторвут…
— Пусть их кто-нибудь проводит, — предложила Елизавета.
— Хорошо. — Лариса с новым подозрением оглядела всех троих. — Ждите в коридоре, я пришлю кого-нибудь.
В коридоре они просидели ровно две минуты шестнадцать секунд. Именно столько понадобилось Ларисе, чтобы предупредить охранника и скрыться за поворотом, а Елизавете — вернуться в кабинет и закрыть дверь. Они рванули к раздевалке и через минуту уже выбегали из школы, на бегу натягивая куртки.
Их, конечно, увидят из окна. Кто-нибудь доложит Ларисе. Она поймет, что ее обманули. Особенно, когда Задорин объяснит, что никаких булок не было и в помине. Она разозлится и завтра обрушит на их головы всевозможные кары. Но что будет завтра, они разберутся завтра.
Потому что до этого завтра нужно сначала дожить.
— Куда теперь? — спросила Литвинова, когда они вышли за ворота школы.
— Сначала ко мне за браслетом, потом к химичке, — сказала Войцеховская.
Лера остановилась.
— Кто-нибудь знает, где она живет?
Они переглянулись.
— Возвращаемся в школу, — сказала Войцеховская. — У них там где-нибудь должны быть адреса всех учителей.
— Только кто нам скажет?
— Заставим. — Войцеховская щелкнула пальцами. — Легко.
— Мы не должны больше этого делать, — сказала Лера. — Пока эта тварь бродит рядом. Она нас почувствует.
— Я согласна, — кивнула Литвинова.
— Мать Смирновой может выяснить. Она же в школе работает.