(Неизбежно Напрашивающийся Вопрос: Повлияет ли пагубным образом на будущую карьеру детей приговор за непредумышленное убийство, вынесенный их матери?)
Обсуждаю зарубежные путешествия с незнакомой, но очаровательной дамой в черном. Мы нравимся друг другу (или мне так упорно кажется), и она настойчиво зазывает меня в гости, если мне случится быть в ее краях. Я отвечаю, что заеду, но прекрасно осознаю, что, когда дойдет до дела, смелости мне не хватит. Приятная уверенность во взаимной симпатии резко сменяется разочарованием, когда в ответ на недвусмысленный вопрос я признаюсь, что не увлекаюсь садоводством, в то время как дама в черном им буквально одержима. Она остается любезной, но уже не настолько рада нашему знакомству, и я падаю духом.
(NB. Постараться уяснить, что живущие в провинции редко имеют Успех в Обществе. Без сомнения, по замыслу Творца, они служат какой-то иной цели в этом огромном мире, однако какой, мне пока неведомо.)
Леди Б. спрашивает, видела ли я новую постановку в Королевском театре. Я отвечаю, что нет. А Выставку Итальянской Живописи? Тоже нет. Она интересуется моим мнением о романе «Мы, ее рядовые»[54] (который я еще даже не читала), и я тут же выдаю длинный и пылкий монолог о своих впечатлениях. Чувствую, что лучше пойти домой, пока меня совсем не занесло.
Леди Б. спрашивает, вызвать ли мой автомобиль. Воздерживаюсь от ответа, что мой автомобиль сам за мной не приедет, хоть зазвонись, и отвечаю, что пришла пешком. Леди Б. восклицает, что это Невероятно и Совершенно Очаровательно. Ухожу, поскольку дальше она наверняка скажет, что я Идеальная Селянка.
Добираюсь до дома – все еще продрогшая до костей из-за вынужденного стояния на открытом корте – и высказываю Роберту все, что думаю о леди Б. Он не отвечает, но чувствую, что соглашается.
Мадемуазель говорит: «Tiens! Madame a mauvaise mine. On dirait un cadavre…»[55]
Сказано из добрых побуждений, но картинка возникает не очень.
Вики, лежащая в постели, похожа на ангелочка. Желаю ей доброй ночи и спрашиваю, о чем она думает. Она с обескураживающей краткостью заявляет, что о кенгуру и всяком разном.
(NB. За направлением детской мысли порой чрезвычайно трудно проследить. Даже матери.)
14 февраля. Выиграла конкурс в «ВНЖ», но приз снова поделили. В гневе пишу под вымышленным именем письмо в редакцию и протестую против этой ужасающей несправедливости. После того как письмо уходит, не на шутку пугаюсь, что использование вымышленного имени противозаконно. Смотрю в «Альманахе Уитакера»[56], но нахожу только гербовый сбор и сокрытие фактов незаконного рождения и с отвращением его закрываю.
Пишу Анжеле под своим именем, добродушно интересуюсь, участвовала ли она в конкурсе. Надеюсь, что да и что у нее хватит благородства это признать.
16 февраля. Утром приходит Этель и сообщает, что Хелен Уиллс родила шестерых котят, из которых выжили пятеро.
Не представляю, как сообщить такую новость Роберту. Размышляю – уже не в первый раз – о том, что природа живет по своим законам.
Анжела пишет, что не участвовала в конкурсе, так как сочла задание детским, но разгадала «Кроссворд Меропы»[57] за пятнадцать минут.
(NB. Последнее утверждение, скорее всего, неправда.)
21 февраля. Убираю горшки с тем, что осталось от луковичных, в теплицу. Говорю Роберту, что, надеюсь, в следующем году получится лучше. Он отвечает, что в следующем году лучше не тратить зря деньги. Эта фраза приводит меня в уныние, да еще на дворе по-прежнему холодина, а я еще не отошла от «гостеприимства» леди Б.
Вики и Мадемуазель проводят много времени возле обувного шкафа, где устроилась Хелен Уиллс с пятью котятами. Роберт все еще пребывает в неведении относительно случившегося, но нельзя рассчитывать, что такое положение вещей продлится долго. Для подобного признания надо выбрать подходящий момент, и вряд ли это будет сегодня, поскольку утром вода в ванной опять не грелась.
Днем заезжает леди Б., но не для того, чтобы справиться, не слегла ли я с пневмонией, что было бы логично, а спросить, помогу ли я с благотворительным базаром в начале мая. Уточняющие вопросы выявляют, что базар нужен для сбора средств на Помощь Партии. Я спрашиваю какой. (Политические взгляды леди Б. мне хорошо известны, но меня возмущает, что мои априори считаются такими же, а это не так.)
Леди Б. сначала выражает Удивление, а потом говорит: «Вы только посмотрите на русских» – и даже: «Вы только посмотрите на папу римского». Неожиданно для себя отвечаю: «Вы только посмотрите на Уровень Безработицы», и разговор заходит в тупик. К счастью, вскоре подают чай, а после него, к еще большему счастью, леди Б. заявляет, что больше никак не может задерживаться, потому что ей нужно еще стольких Арендаторов объехать! Потом справляется о Роберте, и мне хочется с серьезным лицом ответить, что он уехал принимать Клятву Верности от вассалов, но решаю, что это все же неуместно.
54