Любимо Богом каждое. Оно —жалеемо, особенно в ненастье,особенно которое даноособенно не вымолившим счастья…Так потерпи, когда открыто настежь…
Так потерпи – всему придёт черёд.Взгляни в окно – рождественские елине сетуют. Твой взгляд удочерён —усыновлён. И смерти нет в метели.
4
Н. М.
Я с тобой похожу по морозу вдоль берега рексреднерусских, с пейзажем обители кроткой.И замёрзну, конечно, тебя посильней и скорей,пробираясь одною протоптанной тропкой.
Передашь рукавицы: «Да разве же это мороз?!»,я слегка улыбнусь: «Мне и этого мало…»Мне и этого много. А где-то стучат топором —знать, готовят дрова, чтоб в тепле покемарить…
Не набиться в друзья тем, кто греет за тысячи вёрстсебе руки – у них круговая порука…Здесь морозно и дружно, и проблески будущих вёснсветят нам с куполов, согревая по-русски.
5. Не по Чехову
Здесь опять намело… Ну, а в Африке снова жара…Жизнь уездная – стон и надежда на новое лето…И, как запертый Фирс, остаёшься один выживать,удивляясь тому, что и это… полезно.
Доктор Астров в метель не пробьётся, и кто-то всплакнёт…Сад вишнёвый в снегу, и почти опустело именье…И так трудно вписать пару радостных строчек в блокнот,но окажется вдруг, что не сделано меньше…
Ах, как хочется прочь, в неизвестность, из снега в жару…Только кто приберёт, подытожит, построит на завтра?Не проделаешь лаз на «туда и обратно» в «шару»,пригодишься и здесь, как ребро «динозавра»…
6. «Пропавшее солнце»
Оно вернётся…
…А ведь и здесь бывает свет и солнце бегает по снегу…И бегают ему вослед, с румянцем, непоседы…
Ему подставить норовят, кто как горазд, побольше…Но зимний вечер вороват и прячется в подоле
у ночи… Наступает ночь. Кто спит, а кто бессонен…И где-то наступает ноль… явившийся…Без слова.
Оно – вернётся – и без нас, и с будущими нами…И станет видно небеса со всеми именами.
В мороз
За оконною чащей лесов,кристаллических, тварная поросль.Знать, уже наготове засов,разделяющий намертво порознь…
За окошком курится дымок,заблудившийся точно в трёх соснах…В самый раз собираться домойдо того, как в зимовье не сослан…
Снова белка вот-вот принесётмне на счастье в скорлупке орешек,где и творчество, и ремеслопрорастут, может статься… Не грешен
не живущий. Смотря за окно,вижу сумерки. Свет на исходе.С этим светом ещё заодномы вращаемся… Царствует холод.
Холод
Вскочив верхом, пришпоривает (духзахватывает, всем посторониться!)и, двери открывая на ходу,выстуживая, кружит по страницам…
Закроемся от холода, от не…Забьёмся в дрожь, но выпрямимся к лету,где «шёлковые весточки одне»и выпущено певчее из клеток
российской непогоды… В холодаприпомним рай, оставленный и нами,и сядем у порога голодать,отцовского, как дети, снова наги.
Снег в феврале
Г. Д.
Мы были одни. Без началашёл снег, занося навсегда…Деревья с кривыми плечами,печальные дали… Качались,как призраки, птицы в снегах.
В такой-то глуши – и не сгинуть…До города, видно, сто дней…Под снежными сводами скинийсчёт времени разве навскидку…То кажется – близко. То нет.
Но время диктует пожёстче.В нём жизнь разошлась по счетам.Из мягкого лона к погосту —пронзит и без снега до кости…Ему снегопад – не чета.
Ещё на тему
Метель сравняла всё. Внутри тепло и тихо.Сидеть молчком и ждать, что сбудется, что нет…Что вовсе занесло, уже не воплотится,но что-то наяву увидится точней.
Когда яснеет взгляд, живёшь прямей и проще.Москва, совсем как встарь, по грудь погруженав сугробы… Третий Рим не позабыт, не брошен,и русская пурга ещё покружит нас…
Не выйти б из снегов, очистивших от порчи!Но где-то метроном отмеривает ход…Пусть будет каждый взгляд очищен и разборчив,и город не падёт, как пал Иерихон.
Пока трубит метель, готовь ему подмогу…Молчит вся Божья тварь, попрятавшись в снега,внесённые сюда… Бумага чуть подмокла…И мёрзнут пальцы рук, укрывшихся слегка…
В Замоскворечье. Канон