– Ты куда собрался в таком виде? – Спросил я.
– Поеду покатаю, пока они не вернулись, а потом на «диком» берегу буду, за территорией пансионата, так что приходите туда.
Он укатил на веле с Гердой примотав поводок к рулю, в каньоны катать, а мы, прячась от Юли стали собирать вещи и грузиться в машину. Когда погрузились, пошли на пляж попрощаться с Тёмой, не успели мы дойти до него, как к нам с воплями побежал по берегу Рафаэль.
В итоге нам с Прохором пришлось убегать от Юли и Рафаэля, мы бежали от берега к трассе, а за нами гнался Рафаэль и кричал: – «Егорка, подожди, мы с тобой не поиграли», он медленно перебирал толстенькими ножками и плакал. Он падал, поднимался и продолжал погоню. Мы бежали и задыхались от смеха, следом за ним бежала Юля с щенком на руках и кричала: – «Рафаэль, постой! Денис, не уезжай!». Мы запрыгнули в машину и помчались прочь, оставив Тёмыча и Герду разбираться с Юлей, Рафаэлем, щенком и котёнком. Они выбежали на дорогу, стояли и смотрели нам вслед, Рафаэль плакал и махал руками, а Юля молча смотрела нам вслед, стояла не шелохнувшись, держала щенка на руках, а тот вырывался и лизал ей лицо, потом мы скрылись за поворотом и облегчённо вздохнули.
Вот об этой всей хуйне Прохор и вспомнил, сказал, что не ожидал от меня такого, но это прикольно. Кода он поехал в первый раз с нами на Иссык-Куль, то был в ахуе от того, как мы троллим друг друга. Признался мне, что, наверное, заплакал бы если бы его так же троллили. А я и не помню, когда в первый раз поехал с нами Прохор.
Затем я наткнулся на китайскую лапшу, недавно открывшуюся. Вот так, моя идея осуществилась у кого-то другого. Взял попробовать с овощами, оказалась полной хуйнёй, приехал к Егору, были оба очень уставшие после тренировок, посмотрели одну серию «Калифорнии». Уснули.
23/09/15
Проснулся как обычно у Егора, сходил в туалет, уехал на репетицию на веле, по пути купил шаурму без мяса, наебнулся в яму (что-то последнее время я часто падаю с вела). Докатил до студии, посидели, попиздели с чуваками, прогнали по разу номера, потрещали над Кирюхой и Упырём, что они педики и дрючат друг друга, оба покраснели и засмущались. Иногда я начинаю верить, что они и взаправду гомики. Димоня пришёл с трясущимися руками, говорит, сердце прихватило от нервов, потому что его предала девушка. Жаль пацанчика, из-за какой-то хуйни так изводит себя, это ебануто почуть. Я окурил всю студию, принесённой мной, ароматической палочкой. Воняет она пиздец, как сильно. Созвонился с Танюхой, договорились встретиться возле трёхэтажного секонд-хенда и с Кирюхой направились туда. Меня в магазин не пустили с велом и я послал их нахуй вместе с их вонючими вещами. Дождался Таню, отправил Кирюху восвояси, и мы направились в парк на южных воротах, довольно далеко. Всю дорогу пиздел в основном только я, про Умберто Эко, какой он ханжа и циник, про Альбера Камю, какой он депрессивный и нудный, о том, что начал писать и у меня творческий подъём – просто отпустил мысль, руку и всю свою грёбанную жизнь, прочитал ей пару абзацев. Таня рассказала о себе немного, живёт с парнем очередным, собирается ехать в Россию, делать паспорт, ещё, что мне надо почитать Чарльза Буковски, что я что-то среднее между Сергеем Довлатовым и Чарльзом Буковски, надо признать, мне это польстило. Она рассказала о Буковски, что с его персонажами можно пить: – «Наливаешь себе столько же, сколько его персонажи пьют и бухаешь, пока читаешь, и перепить его почти невозможно». Сказала, что её пригласили в издательство «Эксмо» стажироваться, я сразу же обрушился на неё со своей писаниной, чтобы она пропихнула меня. Договорились заскочить к Ментору на днях. Затем я её проводил к бабушке, опять всю дорогу пиздел я, а она молчала и поддакивала. Распрощались и я уехал «домой», по пути осознал, что раньше мне не давал писать комплекс интеллигента, я выбирал слова, события, мысли, всегда думал о том, что мою книгу будет кто-то читать и хотел, чтобы мне не было стыдно, а сейчас по барабану. Я стал материалистом, на хую я вертел эту интеллигентскую ебалу. Я быдло, быдло способное писать, мыслить, любить, страдать, больше чем остальное быдло.
«Дома» соседка Дина Николаевна готовила плов с мясом и пекла кекс. На кухне царил хаос. Сестрёнка рассказывала о своих друзьях и о их суицидальных наклонностях. Я выпросил пол часа кухни в моё распоряжение, отварил лапшу, натушил овощей и обожрался, как откинувшийся из лагеря зек. В холодильнике наткнулся на икру красную и съел два бутербродика, вот такой вот я веган.
Вечером сестрёнка захотела погулять, стала всех уговаривать, никто не хотел, все были заняты своими делами. Я позвонил Нэлле, она сказала, что болеет и не сможет, но попросила забронировать для неё время, когда она выздоровеет. Позвонил Тане предложил прогуляться ещё раз, и тут облом, ей надо было ехать по делам – нотник ремонтировать. Тут написали лесбиянки, предложили в воскресенье куда-нибудь съездить на велах, я согласился, меня всегда такие покатушки радуют. Я предложил им прогуляться, они согласились. Сходил в душ, надел новые джинсы, я их купил сегодня в секонд-хенде, на южных воротах за 290 сомов, когда гуляли с Таней, она мне добавила даже сорокет. Мы с сестрёнкой отправились, она пешком, ну, а я на веле, никогда с ним не расстаюсь. Встретились с лесбиянками около «Будда Бара», ни разу не заходил во внутрь, раньше на этом месте была пиццерия и я часто в ней пропадал, но потом случился пожар, она сгорела дотла и на её месте построили новое заведение. С ними был парень, не запомнил, как его зовут, то ли Вова, то ли Валера. Он был с огромной, чёрной собакой, похожей на ньюфаундленда, но не ньюфаундленд, а кокой-то другой породы, какой я тоже не запомнил, мне если честно, было похуй на него и его собаку. Он видимо это понял, расстроился и ушёл от нас. Снова дошли до парка на Южных Воротах, Маша (сестрёнка) всё время хотела в туалет и тарахтела. Лесбиянки снова мне предложили покатать на велах в это воскресенье, но перед этим надо было им помочь починить их вел, потому что я его так и не починил. На что я с превеликим удовольствием согласился, и мы решили, что завтра к ним заеду. Пошарахались немного и разошлись, сестрёнка «домой», я к Егору, а лесбиянки в гости.