Не хватает слов, чтобы выразить свое возмущение. Галина просит помочь ей с переездом (Аннекарина помогла ей получить эту квартиру в Willich-Wekeln), мы идем навстречу. И вот, сидя вечером на кухне у Галины, она говорит: «Мы так смеялись над твоей шуткой – животы надорвали. Долго я так не смеялась». Затем шепчет наухо Аннекарине пару слов. Аннекарина пытается их повторить, но безуспешно. Тогда я спрашиваю у Галины, и она отвечает: «Ты дебил!» После такой выходки я прекратил всякую помощь ей, но не детям, за что она им запретила со мной видится. А две недели спустя позвонила Валентина, (жена ее брата) и я узнал, что Галина незаконно обманным путем продала мою квартиру еще в 1995 году, все это время, пользуясь моей помощью.
Санкт-Петербург.
Глагола Алла Павловна: Ой, у тебя кнопка на козырьке кепки. Зачем это?
Я: Для понта!
Глагола Алла Павловна: Однако ж, если ты захочешь, то можешь очень мило шутить.
Я: Однако ж, если даже и захочу, то не смогу стать подлецом.
Наташа Полецкая: А что ты можешь сказать об Александре? (ее муже)
Я: К сожалению, могу сказать намного больше о его очках и шарфе, чем о нем самом.
Николай за рулем, рядом с ним сидит клиент, которому он везет стиральную машину.
Николай говорит ему: Посмотри, справа нет никого?
Ответ: Никого нет.
На что я отвечаю: Так, как ты ездишь – неудивительно.
Едем с Николаем и с кем-то еще в Лугу.
Николай говорит: С водителем запрещается разговаривать, толкать ногами и (я добавляю), а также во время езды играть с ним в прятки.
Николай, глядя на почерк Галины Степиной, говорит: Что за ужасный почерк?!
Я: Да, уж не научной сотрудницы. Затем добавляю: По ее почерку хорошо изучать негодяев.
Я о смехе знакомого Евгения Герлинского: Смех такой задорный, как будто он живет при коммунизме.
Меня моя совесть только по ночам не беспокоит.
Сентябрь 2000
Annekarine: Was machen wir? Jetzt. Dummest Gesicht und guten Eindruck?
Ich: Das machen wir immer.
В магазине по продаже компьютеров на Литейном пр.
Я: У вас есть в продаже чехлы на монитор?
Продавец: Нет, давно уже не было.
Я: Понимаю. У вас здесь на них пыль не садится.
У нотариуса. В 17 ч. Сделал копию свидетельства о браке. Николай дает ее мне и говорит: Они все видят в черном цвете (копия ч/б)
Едем в машине. Хильдегард, Пауль, Аннекарина и я. Николай за рулем.
Хильдегард говорит: Ты (обо мне) у нас бесценный!
Я: Так дешево меня еще никто не оценивал.
Николай: Серега, я проколол колесо.
Я: Здесь можно проколоть колесо, не выезжая из гаража.
Аннекарина: Я хочу тоже знать, какое у меня «эку».
Я: Лучше не надо, а то появится «восьмое чудо света».
На Bastionstr.6 Литстудия N. Z. Пробегаю мимо Рафа Айзенштата.
Он обиженно: Ну, что же ты?
Я: «Великое» не сразу замечают.
На вечере, организованном N. Z., дама сидит на моей куртке и весело разговаривает со своей подругой. Я подошел и учтиво заметил: Вам не кажется, что Вы мою куртку перепутали с подушкой?
Помню как-то в Ленинграде зашел разговор о политике, ну я и сказал: Ветер и то… западный.
Hildegard: Stell dich doof!
Ich: Das ist nicht so einfach.
Иногда покупал у Anemi (Gryters) булочки и хлеб к завтраку. Взяв пакет с булочками, я пощупал их и сказал: А ты свежее.
У врача.
Врач: Покажите язык.
Я: Я слишком хорошо воспитан, чтобы его Вам показывать.
Он: Объясняет очень долго и слишком подробно о возможности покупки билетов (авиа). Я с Аннекариной уже устал слушать его. В конце концов, я ему сказал: Благодарим Вас за все. Но если нам будет очень скучно, несомненно, посетим Вас еще раз.
У Хильдегард я с Аннекариной.
Хильдегард: Я была с внуками на «Kirmes». Ты знаешь, что мой кошелек был здесь (указывает на глубокий карман своих брюк). Никто не украдет!
Я: Украсть то могут, да только лишь вместе с тобой. А этого вряд ли кто захочет.
(Конечно, я извинился).
Возвращаясь домой в 22 ч.50 мин., Аннекарина говорит: Каролина (дочь Изы) стала спокойнее.
Я: Через 10 лет будет еще спокойнее, а к 80 годам успокоится… навеки.
Литературный салон у Monica Wolter-Capresa.
После часа чтения стихов и прозы она говорит, что сейчас прочтет свой рассказ и потом (я тут же вставляю: nach dem Werbung мы продолжим). Раздается дружный хохот.