– Но я не хочу этого! – крикнула я впервые за все это долгое время. И как только это случилось, я почувствовала, что нить, которая уходила от моей спины в темноту, разорвалась. Странно, раньше я не замечала ее. И тут же меня начало притягивать к лучу света. И чем ближе я была, тем быстрее меня притягивало. Свет стал настолько ярким, что мне показалось, что я ослепла. Сильный поток свежего воздуха обрушился на меня. Меня несло над какой-то пропастью. Крик чайки. Я открыла глаза.
Союзник
3 октября 2773 года
– Сольвейг! – вскрикнул я. – Барни, скорее неси воды! Сольвейг, ты слышишь меня?
Я приподнял ее, лежащую на земле под моим ясенем. Его крона уже уходила высоко в небо. Даже не верится, столько времени прошло…
– Сольвейг! – пытался я докричаться до нее.
Она смотрела на меня отрешенным взглядом, а потом тихо спросила:
– Кто ты?
Только я хотел ответить, как она прервала меня:
– Ты Аск? Это ты был в темноте?
– Да, это я.
Она закрыла глаза, было видно, что в ее душе наступил покой. Все то время, что она была потеряна, ее дыхание было беззвучным, руки и ноги – холодными, зубы – крепко сжатыми. Кровь, что начала материализоваться из ее головы, не останавливалась несколько месяцев, а потом начала сочиться из спины. Корни ясеня были пропитаны ею. Сейчас же она остановилась. Все это время мы находились на Священной Земле. Как только мой ясень стал частью Священного Леса и меня допустили к Медовому Эвкалипту, я занимался поиском Сольвейг. То есть тело ее было здесь, но душа была выдернута из него.
Тут прибежал Барни, держа в руках небольшой сосуд с водой. Сев рядом со мной, он, не сводя глаз с Сольвейг, спросил:
– Она очнулась? Правда? – он был взволнован и вне себя от радости.
Я же, держа Сольвейг за руку, ждал, когда она полностью вернется уже со всеми воспоминаниями. Старик Секвойя рассказал мне, что с ней произошло, где она находится и что нужно делать, чтобы попытаться ее спасти. Тут она открыла глаза.
– Сольвейг, – позвал я, – ты помнишь меня?
– Да, я все вспомнила, – сказала она, посмотрев на меня, а потом взглянула на Барни. – Я и тебя помню, – добавила она улыбнувшись.
Барни засмеялся и поднес ей воды. Спустя некоторое время мы втроем уже сидели, опершись о ствол ясеня, и смотрели в звездное небо.
– Удивительно… – сказала Сольвейг. – Сколько времени прошло?
– Десять месяцев, – ответил я.
– Прости меня, Аск… Это я виновата в том, что ты искал меня так долго…
– Очень рад, что ты вернулась.
Некоторое время ей было непривычно ходить, была слабость, не хотелось есть. Но мы преодолели и это. Вскоре она рассказала об Игге Манне, который затянул ее во Тьму, и об их разговоре.
15 октября 2773 года
– По его словам, Вигман Адальберт мертв. Я не знаю, что теперь делать… Он был нашей единственной возможностью найти Храмы.
– Я бы не стал верить этому Иггу Манне…
– Ты прав, Аск… Давай попробуем связаться с Вигманом Адальбертом.
Она достала черную пирамидку. Когда Сольвейг приложила к ней свой амулет, появилось свечение. В воздухе повисла тишина. Мы ждали. Спустя несколько минут мы уже отчаялись, но тут услышали голос:
– Сольвейг? Это ты?!
– Да, Вигман, я…
– Сольвейг, я думал, что тебя убили почти год назад! Я уже и не надеялся услышать тебя! Игг Манне вычислил меня, и мне пришлось бежать. Я скрылся, но это длинная история. Где ты была?!
– Игг Манне нашел меня и заточил во Тьму. Я была потеряна.
– Но как ты выбралась?
– Меня спас Аск.
– Аск? Ты нашла истинного союзника?! Как же нам повезло, что это случилось прежде, чем Игг Манне добрался до тебя!
«Истинный союзник? Что это значит?» – задумался я.
Сольвейг и Вигман Адальберт условились, где и когда мы встретимся, после чего попрощались, и Сольвейг убрала пирамидку в рюкзак.
– У нас есть всего месяц, чтобы найти корабль и прилететь на планету Райдо. Там мы встретимся с Вигманом Адальбертом.