Это штурмовое оружие было оставлено, по-видимому, прикрывать отход. Оно ловко притаилось на дороге, во впадине между двумя песчаными пригорками, но засада не удалась, так как наши машины, сокращая путь и торопясь оседлать дорогу, наскочили на длинноносую «африканку» с правого борта. Первый же снаряд из головной СУ-152, разорвавшись возле самой [113] гусеницы, проломил желтую бортовую броню. Старая, ржавая подкова, прикрепленная к тыльной стороне башни, так и не принесла фашистам счастья.
До замыкающих немецкую колонну машин было уже, как говорится, рукой подать, когда нашу СУ постигла неудача: мы «накормили» ее пушку песочком. Наводчик после выстрела не подвысил ствол, и наша самоходка, преодолевая какую-то широкую канаву, «клюнула». Пушка при этом слегка задела дульным тормозом противоположную стенку рва. Хорошо, что командир наш был начеку. Тотчас раздалась команда: «Стоп!» Сперва провинившийся Петров, опустив ствол до предела, выскочил из машины и, засовывая руку в жерло чуть не до самого плеча, горстями выгреб оттуда песок с землей, а командир с заряжающим свинтили три трубы банника в одно целое. После этого дружно, всем экипажем, продраили горлышко своей красавице. В результате, пока мы потели, занимаясь ее туалетом, бой с огрызающейся на ходу колонной постепенно удалился от нас.
Догоняя своих, пересекали мы обширную бахчу, разбитую на пологом солнечном склоне балки. День стоял очень жаркий, и всех мучила жажда. Кузнецов, прислушиваясь к отдаленным голосам наших СУ, разрешил ребятам сорвать пару арбузов, но Лапкин и Бакаев быстро вернулись назад с пустыми руками. Ни одного целого кавуна, даже мелкого, поблизости не нашлось: все они были расколоты ударами прикладов или кованого каблука, иные изрублены штыками. Какая сволочная аккуратность!.. Судя по обширной площади, бахча принадлежала какому-нибудь «виртшафтлеру» — новоявленному украинскому помещичку из немцев.
Наша 53-я армия, выполняя поставленную ей задачу, ведет наступление на Харьковском направлении, придерживаясь шоссе Белгород — Харьков.
Во второй половине дня несколько самоходок из разных батарей остановились слева от шоссе в тенистой тополевой аллее, ведущей в недалекое село.
Не доезжая этой аллеи, видели приятную картину: большое немецкое кладбище со свеженасыпанными длинными могилами. Могилы обозначены березовыми кольями (по числу убитых), выстроившимися в строгие шеренги. Колья в каждой шеренге соединены между собой общей жердью — перекладиной, образуя сразу множество прямых католических крестов. [114]
Старые фронтовики говорят, что это усовершенствование изобрели практичные немцы из похоронных команд, чтобы облегчить свой нелегкий труд по изготовлению огромного количества крестов, на которые здесь, на Восточном фронте, спрос в последнее время особенно велик и неизменно продолжает расти. Что ж, ради такого дела мы готовы пожертвовать энным количеством наших березовых рощ. Не обеднеем: берез и осин у нас много.
Несмотря на трудолюбие и аккуратность немецких гробокопателей, по обеим сторонам шоссе то и дело попадаются не убранные в спешке трупы. Некоторые из них из-за жары уже начали разлагаться и отравляют воздух тяжелым смрадом. Особенно бросался в глаза безобразно раздувшийся и поэтому кажущийся огромным труп раскормленного фашиста в черной форме, должно быть эсэсовца. Он валялся слева от дороги, у самого кювета.
Стоим в тени, внимательно посматриваем вперед. Слева — село, в нем наша пехота. Прямо — широкое поле, за ним молчит лесок. Километрах в трех впереди, правее шоссе красиво раскинулось на высоте еще одно село, белея стенами хат среди зелени садов. По словам пехотинцев, немцев там уже нет, и наш замполит, капитан Кондратов, пожилой, спокойный мужчина, отправился зачем-то туда на «Виллисе». Когда «Виллис», пыля, начал подниматься по проселку в гору, откуда-то из-за села послышались глухие хлопки немецких минометов. Как на ладони мы видели зеленый юркий «козлик», мечущийся среди черных разрывов. Один из взрывов перевернул машинку. Бронетранспортер разведвзвода прибуксировал исковырянный осколками «Виллис» с убитыми шофером и автоматчиком и с тяжело раненным замполитом.