Потом Л.Н. принес книжку русских народных пословиц и читал вслух лучшие из них.
30 сентября
Л.Н. написал довольно резкое письмо гимназистке 6-го класса.
Говорил:
– Это одна из тех, которые ищут ответа на вопрос о смысле жизни у Андреева, Чехова. А у них – каша. И вот если у таких передовых людей – каша, то что же нам-то делать? Обычное рассуждение. Ужасно жаль!
Вечером поздно Л.Н. пришел в «ремингтонную» из спальни, уже без пояса, стал извиняться и искать глазами на столе.
– Вам письмо барышне? – спросил я, думая, что он хочет в этом письме, которое только что подписал и немножко дополнил, сделать новые дополнения или изменить в нем что-нибудь.
– Да, барышне… Совсем его не нужно… не нужно посылать. Я сейчас серьезно об этом подумал… Бог с ней, еще обидишь ее.
Он просил только послать гимназистке книжки «На каждый день» и написать, что в них она найдет ответы на вопросы.
– А это письмо бросьте!..
Сконфуженный, улыбающийся, но, должно быть, довольный собой, Л.Н. опять с извинениями, что пропала даром моя работа по переписке письма на машинке, скрылся за дверь в свою спальню.
Написал он еще сегодня, кроме всего другого, очень интересное письмо Молочникову. В письме Л.Н. благодарит Молочникова за сообщение сведений о заключенных в тюрьмах Соловьеве и Смирнове и потом пишет: «Какая сила! И как радостно – все-таки радостно за них и стыдно за себя. Напишите, к кому писать о том, чтобы их перевели? От кого зависит? Одно остается, сидя за кофеем, который мне подают и готовят: писать, писать. Какая гадость! Как бы хотелось набраться этих святых вшей. И сколько таких вшивых учителей, и сколько сейчас готовится!»
Был Белинький, который рассказал, что на Брюссельской всемирной выставке устроено было, между прочим, «шествие мудрецов». Мудрецов изображали загримированные и одетые в соответствующие костюмы люди. Среди них были Конфуций, Будда, был и Толстой. Изображавшие знали учения изображаемых и отвечали на вопросы.
– Знамение времени, – сказал Душан, – обращают внимание на религию.
– Ну! – возразил Л.Н. – Напротив, из религии делают комедию.
Говорил еще Белинький о редакторе симбирской газеты Абрамове, в ответ на письмо которого Толстой написал статью «О ложной науке». Абрамов не успевает отсиживать в тюрьме сроки налагаемых на него за «преступления в печати» взысканий. Он очень оригинальный человек: кроме газеты, которую он редактирует из тюрьмы, занимается еще разными ремеслами, прекрасно зная их.
– Нет, – сказал Л.Н., – удивительно то, что для отсиживания в тюрьме ему необходимо двойное время! Обыкновенного уже не хватает, а нужно двуствольное.
О своем здоровье сегодня говорил:
– Я слаб и туг, только читал, целый день ничего не делал.
Вечером он читал статью П.А.Сергеенко о своем детстве и говорил, что воспоминания ему очень приятны.
Оживил его очень приезд Александры Львовны и рассказ ее о «Марке Аврелии». Дело в следующем. Александра Львовна и Варвара Михайловна сидели в своих Телятинках и горевали: как там Лев Николаевич, как грустно, что они не знают, что с ним. А Аннушка, крестьянка, помогавшая им устроиться на новом месте, и говорит:
– А вы бы почитали Марка Аврелия, вот и вся бы ваша печаль прошла.
Тех как громом поразило: какого Марка Аврелия? Почему Марка Аврелия?
– Да так, – отвечает Аннушка. – Книжка такая есть, мне граф дал. Там и говорится, что все мы помирать будем. А коли смерть вспомнишь, так и полегчает. Я всегда, как горе какое на душе: эй, ребята! читай Марка Аврелия!.. Послушаешь, и всё горе пройдет.
Этот рассказ умилил Л.Н., и он всё вспоминал его, повторяя, смеясь, Аннушкино: «Эй, ребята! читай Марка Аврелия!»
– Вот, никогда не знаешь последствий своей деятельности! – говорил он.
Между прочим, сегодня я списал все надписи, сделанные посетителями Ясной Поляны на столбах легкой садовой беседки в парке. Многие стерлись, привожу здесь те, которые сохранились.
Надписи внутри беседки в саду Ясной Поляны:
1. Долой смертную казнь!
2. Да продлится жизнь Льва Николаевича еще столько же.
3. В знак посещения гр. Льва Толстого, как льва ума большого, я руку приложил.
4. Придите сюда все, в борьбе уставшие, и здесь найдете вы успокоение.
5. Сию святую хижину посетил ученик Московского землемерного училища (имя).
6. Смиренный пилигрим заявляет тебе свое почтение.
7. Новый посетитель беседки с почтением к Л.Толстому (имя).
8. Привет гр. Л.Н.Толстому от тульских реалистов.
9. Поклонница таланта графа Толстого отныне и навсегда.