Предисловие
Не знаю, какой у вас сейчас год и что творится в мире – может, на месте человечества осталось ядерное пепелище или, наоборот, о дивный новый мир с бесплатным мороженым и всеобщим счастьем – но с сентября две тысячи девятнадцатого года по август две тысячи двадцатого я вел дневник, в котором описывал все, что со мной происходило.
Для большинства людей это был чертовски сложный год – мир сотрясался в какой-то средневековой агонии: войны, наводнения, пожары, экологические катастрофы и, конечно, мировая пандемия неизвестного ранее вируса. Для меня это был последний год в школе. Говорят, лучшее время в жизни. Правда, и меня тоже изрядно лихорадило…
Тогда, двадцать второго сентября, открывая ноутбук, чтобы сделать первую запись для дневника, я едва ли мог представить, куда приведет эта кривая дорожка. Или мог? Иначе как объяснить, что все чеховские ружья так складно выстрелили в нужный момент? Невольно приходится поверить в судьбу, пророческий дар поэта или какую-нибудь дурацкую теорию заговора.
Иногда я задаюсь вопросом: сейчас, когда я знаю, чем все закончилось, если бы мне предложили вернуться в самое начало, стал бы я что-нибудь менять? Временами мне кажется, что нет. Временами мне хочется перечеркнуть все – взять черную ручку и переписать каждое предложение.
К счастью, это невозможно. Все записи дневника я выкладывал в Телеграм на всеобщее обозрение в канале «Дневник школьника уездного города N». Не верите? Можете проверить сами. Я вроде как писал блог и случайно написал книгу. Если Телеграм все еще жив, а я не психанул и не удалил канал, то дневник висит там до сих пор.
Не буду дольше занимать ваше время. Заспойлерю лишь конец: я выживу несмотря ни на что. Приятного чтения.
Искренне Ваш,
Кирилл Чаадаев.
Часть 1
22 сентября 2019. Воскресенье
Меня зовут Кирилл Чаадаев, я учусь в одиннадцатом классе, и за последние три недели моя жизнь резко изменилась.
Началось все с того, что мать перевела меня в новую школу. Хотя, наверное, не с этого, а раньше – когда меня угораздило родиться в этом захолустье, в этом богом забытом городе, как говорят в фильмах…
Когда мать заявила, что мне надо перейти в другую школу – в лицей – я не особо сопротивлялся. Отсюда все поступают в другие города, в основном Москву и Питер, но даже Краснодар или Ростов – все лучше, чем здесь. Я только подумал, что скажу друзьям, и, ничего не придумав, соврал про отчима: типа он заставил.
Друзья, конечно, меня не поняли. Авдей сказал: «Пошли его в жопу». Тарас заржал, как конь, показывая свои конские белые зубы. Сева, как обычно, застенчиво улыбался, глядя себе под ноги. И только Игорь обнадежил: «Ничего. Школы рядом. Все равно будем каждый день видеться».
Он ошибся. С восьми тридцати и до трех я сижу на занятиях в новой школе. Каждый день по восемь уроков. Восемь! Бывает четыре математики подряд. Или хуже – четыре физики. К концу занятий я уже не соображаю. Мать еще грозится отправить меня к репетиторам. По-моему, это уже перебор. В будние дни с друзьями я видеться почти перестал. Только один раз пересеклись на этой неделе в среду, и то – потому что я прогулял последние два урока физры.
Собственно, зачем я затеял всю эту писанину? Причины две… или три – это как посмотреть. Во-первых, из-за новой школы. Здесь очень скучно. Я сижу за последней партой, пялюсь на всех моих нынешних одноклассников и размышляю: как меня угораздило оказаться среди них. Здесь одни ботаны. Даже поговорить не с кем. Вот я и подумал: может, если записывать все, что происходит вокруг, будет не так скучно?
Во-вторых, это мой последний год в школе. Что будет дальше – одному богу известно, если, конечно, он существует. (В чем у меня большие сомнения.) Я хочу запомнить этот год, каким бы он ни был. И нет лучше способа, чем записать его.
В-третьих… Третью причину я никогда бы не рассказал ни друзьям – они засмеют, ни матери – хотя, мне кажется, она догадывается, но не подает виду. Расскажи я ей, она бы ответила: «Это здорово, сынок». Но я знаю: ее глаза бы сказали другое. «Не занимайся ерундой», – ответили бы они. Думаю, это все отчим. Он слишком серьезный и слишком практичный до тех пор, пока не выпьет. А когда примет на грудь, начинает учить жизни. В этот момент лучше не попадаться ему на глаза, иначе он, как кальмар, вцепится своими длинными ручищами-щупальцами и будет, не останавливаясь, заливать часа два: «Ты еще молодой. Ты должен учиться. У тебя вся жизнь впереди. Перед тобой открыты все двери. Но не думай, что так будет всегда. Уже сейчас думай о будущем. Ты должен правильно питаться. Не кури. Не пей. Занимайся спортом. Потом обязательно нужно найти хорошую девочку…» И так далее.