– Хотя, может, и правильно…
Когда мы с ней вдвоем вернулись к этому окну, от Эдика осталось только мутное пятно на стекле, куда он прижимался лбом.
Остальные экзамены прошли примерно так же. На математике было сложнее всего. Там я несколько раз сломал себе мозги, пытаясь решить некоторые задания. Когда до конца оставалось чуть меньше часа, а из моих ноздрей валил пар от медленно закипающих мозгов, я вышел в туалет, чтобы подсмотреть в шпаргалку формулы производных, но случайно забыл ее в обложке паспорта, который остался лежать на парте. Пришлось немного пошататься по коридорам и ни с чем вернуться в класс дописывать, видимо, безнадежно проваленный экзамен.
История прошла легко. Мы с Аней писали в одном классе и постоянно переглядывались, так что учителя даже заподозрили нас в списывании друг у друга, хотя мы сидели в разных концах аудитории. Одним из наблюдателей был бодрый старичок, который все время подмигивал нам с Аней. После экзамена мы узнали, что он дедушка нашей Оли. Во время экзамена он сокрушенно качал головой и жаловался своей собеседнице – второй наблюдательнице, что его внуки не хотят учить историю родных мест, «мечтают уехать подальше, а ведь здесь наши корни».
Последний экзамен серьезных проблем тоже не вызвал. Как и на математике, на нем я решил выйти в туалет, но не чтобы списать, а по прямой нужде. Когда я вошел в уборную, передо мной открылась удивительная картина. Маленькое помещение с двумя писсуарами и тремя кабинками было битком набито учениками. Один, стоя ногами на унитазе, звонил по телефону. Двое у дальней стены тормошили и без того затрепанный желтый учебник. Несколько ползало по полу, разыскивая среди рассыпанных бумажек, которыми была усеяна вся плитка туалета, нужную шпаргалку. Кто-то спросил у меня про познание. Я ответил. Другой – о признаках рыночной экономики. Я и ему подсказал, но тут же пожалел. Как в фильмах про зомби, со всех сторон на меня повалили бледные существа с заплывшими, красными от недосыпа глазами, бессознательно вытянутыми вперед руками и жаждущие добраться до моих мозгов. Так и не справив нужду, я в спешке ретировался из туалета.
Что ж, все четыре экзамена позади. Осталось дождаться результатов и тогда строить планы на будущее. Мама каждый вечер после работы по несколько часов сидит за моим компьютером – блуждает по сайтам приемных комиссий разных вузов, а потом спрашивает, выбрал ли я, куда буду подавать документы. Я неизменно отвечаю, что еще не выбрал. Она предлагает варианты. Я, как правило, соглашаюсь. Ей спокойней. Мне… Даже не знаю. Решу в последний момент.
Ане осталось сдать иностранный язык. Пойду с ней для поддержки. Она, правда, и сама легко справится, но думаю, ей будет приятно знать, что я жду ее за воротами школы.
18 августа 2020. Вторник
В углу моей комнаты стоит пустой чемодан. Съехавшие по молнии собачки болтаются у самого пола. Я хожу мимо его приоткрытого зева по несколько раз в день, а он, безмолвный и безучастный наблюдатель, смиренно ждет двадцать девятого августа, когда я заполню его нутро, закину на верхнюю полку поезда Кисловодск—Москва и спустя двадцать часов и пятьдесят одну минуту вытащу на Казанском вокзале – в сердце нашей столицы.
Чемодан появился в моей комнате, когда пришли результаты первого экзамена. Его принесла мама. Сначала она поставила его в прихожей рядом с обувью, где мы все по очереди о него спотыкались. Тогда она перенесла его в их с отчимом комнату, но там он задержался ненадолго. Просыпаясь по утрам, видеть в первую очередь чемодан и отсчитывать в уме дни, которые остались до того момента, как он увезет мои вещи за полторы тысячи километров, – это невыносимо. Так она сказала и поставила чемодан в угол моей комнаты.
Четырежды он наблюдал, как звонил у меня телефон, на экране вспыхивало имя Ани, и она возбужденным голосом, тяжело дыша, как после бега, кричала в трубку: «Ты уже видел? Видел?» Тогда я бросался к компьютеру, выстукивал на клавиатуре свою фамилию, чтобы после нескольких долгих секунд обновления страницы узнать, как меня оценили экзаменаторы, и какое будущее они мне определили. Каждый раз я на мгновение замирал, прикидывая в голове, сколько еще баллов мне требуется, чтобы поступить в тот или иной университет. Каждый раз нетерпеливый Анин голос кричал из динамиков телефона: «Ну что там? Что там?» И каждый раз я облегченно выдыхал. Могло быть и хуже.