— Да. Дед все понял. Так хорошо наконец-то сбросить эту ношу… Я чувствую себя гораздо лучше.
— Счастлива?
— Еще бы. Куда счастливее, чем раньше. Даже лучше, чем после того, как я поделилась всем этим с Белл и Клер.
— Ты заслуживаешь счастья, — произнес Райан и обнял ее.
Но Симона почувствовала, что что-то в нем изменилось. Его объятия были чудесными и теплыми, но чего-то не хватало в его голосе, в глазах… Ее сердце снова дрогнуло. Неужели его на самом деле отпугнула ее трагедия?
Она отстранилась, глядя в его лицо.
— Райан, ты в порядке?
— Конечно. И я очень рад за тебя.
— Прости, что я вот так все вылила на тебя, — произнесла она. — Ты, наверное, решил, что мне пора в психушку.
— Чушь. Мне кажется, что ты удивительно разумно вела себя. Ты самая собранная женщина, которую я встречал в своей жизни.
Она хотела бы верить ему, но что-то было в его глазах — настороженность, которой она еще ни разу там не находила. И это пугало.
Дедушка настоял на том, чтобы они остались на ночь.
— Конни уже приготовила для Райана комнату для гостей. А тебя, Симона, ждет не дождется твоя старая спальня, — голубые глаза Джонатана влажно блеснули. — Надеюсь, такое расселение устраивает вас обоих.
Молодые люди заверили старика, что все в полном порядке и отдельные комнаты им вполне подойдут.
Джонатан был в прекрасном расположении духа и превосходно играл роль радушного хозяина. Райан принимал участие в разговоре, но, как заметила Симона, с каждым мгновением он становился все более и более сдержанным и замкнутым.
— Ты очень похожа на отца, Симона, — произнес Джонатан, прервав ее размышления.
— Ты правда так думаешь?
— У тебя его глаза и волосы, но гораздо больше сходства в ваших характерах. Он был настоящим героем.
Удивленная и обрадованная этой похвалой, девушка отложила нож и вилку.
— В самом деле?
— Он погиб во Вьетнаме в конце войны, пытаясь вытащить раненого товарища из-под обстрела, — дедушка взял Симону за руку и сжал ее. — Ты такая же смелая и решительная, милая моя.
Девушка взглянула на Райана, и тот поднял бокал в ответ.
— Я полностью согласен с вами. Тебе есть чем гордиться, Симона.
Он улыбнулся, но, к ее вящему беспокойству, тень гнетущих размышлений, поселившаяся в его глазах после того, как она призналась во всем, не исчезла.
Разговор плавно перешел на другие темы, что доставило девушке несказанное облегчение, особенно когда дедушка попросил ее подробнее описать путешествие по Гималаям. Разговор о Китае плавно перетек к Гонконгу, где часто бывал Джонатан.
— Вам доводилось бывать на рынках возле храма в Коулуне [2], Райан?
— Да, я был там, — отозвался тот, — и нашел это местечко весьма оригинальным. Большинство лавок открываются только ближе к вечеру. Национальная одежда, местные лекари…
Симона улыбнулась.
— И, конечно же, предсказатели?
— Ты что, к ним ходила?
— Честно признаться, да. Я нашла там одного старичка. У него в клетках сидели маленькие птички, которые вытаскивали конверты с предсказанием судьбы.
— По-моему, я видел там нечто подобное. Вокруг толпился народ, терпеливо ожидая, когда птичка принесет предсказание следующему.
— Да, это очень серьезный и напряженный процесс.
— И что, стоило ожидать?
— Полагаю, что да, — Симона отпила из бокала вина и улыбнулась.
— Ну и что тебе нагадала маленькая вестница? — спросил дедушка. — Ты же не заставишь нас до конца дней терзаться догадками?
— На самом деле ничего интересного. Разумеется, предсказание было на китайском, поэтому мне пришлось искать кого-нибудь, кто мог бы перевести для меня текст.
— И?..
— Мне сказали: случится нечто неожиданное, что принесет мне большое счастье, но явится из сомнительного источника.
Говоря это, Симона почувствовала, как по позвоночнику пробежала нервная дрожь. Она вспомнила все, что произошло с ней с момента приезда — пропажу дневника, звонок Райана, их знакомство, его настойчивые уговоры съездить к дедушке… и примирение.
О господи… это произошло. Все исполнилось. Я обрела счастье, о котором так давно мечтала. А Райан — сомнительный источник всего этого.
— Весьма расплывчатое предсказание, верно?
Оно было отнюдь не расплывчатым. Для Симоны все было более чем ясно.
— Как я уже говорила, Райан, это всего лишь развлечение. И, возможно, годам к девяноста мне все-таки удастся понять, в чем суть.
— Ну и как долго вы уже вместе?
Этот неожиданный вопрос дедушки удивил их обоих.
— Райан — мой очень хороший друг, — быстро произнесла Симона, — и, если бы не его помощь, меня бы сейчас здесь не было.
Но он, казалось, был намерен быть предельно откровенным.
— Вообще-то, сэр, мы познакомились совсем недавно, — сказал он, не глядя на Симону.
— Понятно, — отозвался Джонатан, словно он действительно понял достаточно.
Неприятное предчувствие закралось в ее сердце.
Симона долго лежала без сна, думая о Райане. Интересно, он уже заснул или по-прежнему лежит без сна? Скучает ли он по ней так же, как она по нему?
Можно было бы пробраться в его спальню. Дедушка все равно спит в другом крыле, и никто ничего не узнает… Однако воспоминания о сдержанности Райана остановили девушку. Возможно, лучше дать ему отдохнуть.
Завтра все будет в порядке. Они с Райаном смогут обо всем поговорить по дороге в Сидней.
Если бы только ей удалось заснуть…
К разочарованию Симоны, всю дорогу домой Райан разговаривал с ней о ее воспитанниках.
— Я подумал о том, что, если бы у Дэвида и Гомера были велосипеды, они могли бы устроиться курьерами, — произнес Райан. — Детишки на велосипедах исполняют подобные поручения очень быстро, потому что не застревают в пробках.
По мнению Симоны, это была прекрасная идея, но сейчас ей вовсе не хотелось говорить о Гомере, Дэвиде и Пинк. Она-то думала, что они с Райаном обсудят свои отношения…
Неужели человек, которого она так крепко полюбила, не хочет больше быть с ней рядом?
— Эй, соня, мы почти дома!
Симона с трудом села и поняла, что умудрилась заснуть в весьма неудобной позе. Голова склонилась набок, как у тряпичной куклы, и теперь затекшая шея нестерпимо болела. Припарковав машину возле ее дома, Райан спросил:
— Пойдешь завтра на работу?
— Да, конечно. Куда я денусь? — ответила она, зевнув. — Хотя у меня такое чувство, что я бы могла проспать целую неделю.
— Тебе сегодня нужно будет лечь спать пораньше.
— Поднимемся ко мне и выпьем по чашечке кофе?
Райан вежливо улыбнулся, наклонился и поцеловал девушку.
— Ты едва держишься на ногах. Лучше встретимся завтра.
Нет, ей вовсе не хотелось, чтобы Райан сейчас уходил. Но Симона заставила себя быть разумной. Попыталась поставить себя на его место. Возможно, сейчас ему нужно время, нужно побыть одному…
— Райан… Спасибо, что съездил со мной в Маррейвинни. Спасибо тебе за все.
Он прижал ее к себе и поцеловал. Это был дружеский поцелуй. Теплый, но без обычной страсти.
— До встречи, — произнес Райан.
— Конечно.
Симона привыкла быть одна. Но, глядя вслед машине Райана, она поняла, что существует огромная разница между тем, чтобы быть одной, и одиночеством.
В квартире Райана на всем лежал слой пыли. Он вспомнил, как Симона сидела за его любимым столиком в свете свечи и выглядела настоящей богиней в своем белом платье…
Райан попытался избавиться от чувства потери, собрал оставшиеся на столе хлебные крошки, выкинул их в мусорное ведро. Он уже скучал по ней.
Что с ним происходит?
Той ночью все казалось таким простым. Они были всего лишь мужчиной и женщиной, которых влекло друг к другу. Но теперь Райан был влюблен. И боялся. Боялся, что недостоин Симоны.
«Ей нужен кто-то посолиднее. Тебе пора остепениться… Продемонстрируй сильный характер и крепкое чувство…»