— Уже скоро, — Рамирос подтянул лямку рюкзака повыше и показал вперед, — там сделаем привал.
— Угу, — пропыхтел Вадик.
Я прибавила шагу, поравнявшись с командиром. Неожиданно деревья расступились, и бригада вышла к не особо высокому увалу, поросшему мелкими горными елями.
Высмотрев поваленную сосну на опушке, Вадик подозвал нас:
— А вот и местечко для отдыха нашлось!..
Мы с наслаждением скинули груз на землю и устроились на теплом стволе. Я сразу же постаралась лечь на спину и задрала гудящие ноги повыше, уперев их в скрюченный корень. Вадик лег следом за мной, голова к голове, уложив ноги на свой рюкзак. Рамирос усмехнулся и просто присел, оглядывая местность и сверяясь с картами и записями.
— Э-ей, просыпайтесь! Привал закончен! — раздался над ухом голос командира.
Открыла глаза и повернула голову:
— Вот же как!.. Заснула и не заметила…
Рамирос весело протянул мне кружку с кофе. Я села и осмотрелась. Вадик рядом жевал бутерброд, запивая прямо из горлышка термоса.
— Вон там уступ ужасно похож на описанный Иваном, — Рамирос протянул мне бинокль и ткнул пальцем, подсказывая, куда смотреть.
Я взяла в руки прибор и направила в указанном направлении. Да, действительно, один из каменных монолитов невероятно напоминал вставшего на задние лапы медведя.
— Значит, — отставила в сторону кружку, — нам осталось только добраться до него и осмотреть подножие?..
— Да, и только-то! — кивнул Вадик, снова надевая на голову шлем с портативной видеокамерой.
Подкрепившись, отряд собрал вещи и двинулся дальше. Раньше мы путались в ветках над головой и скрытых мхом корнях под ногами, сейчас нам жутко мешали ненадежные валуны, только немного прикрытые лишайником и редкой травкой.
— Осторожнее, берегите ноги, — Рамирос подхватил меня под локоть, спасая от падения на предательском склоне.
Медвежий уступ медленно приближался. Наконец, мы преодолели последнюю каменную россыпь и остановились, задрав головы и рассматривая гиганта.
— А вблизи он больше на слона похож, — наконец, сообщил Вадик.
— И еще, — открыла глаза, закончив сканирование местности Силой, — здесь жуткая какофония завихрений и потоков.
— Значит, ни дневник, ни схема Ивана не солгали, — подытожил командир, — так, теперь надо найти тот самый вход…
Он прошелся вдоль каменной стены утеса, присматриваясь к трещинам и впадинам. Я пошла в другую сторону, используя телеметрию. Вадик сел на камень возле сложенных в кучу рюкзаков. Мы наметили три возможных места и принялись за работу, разрыхляя грунт заступом и отбрасывая его в сторону, стремясь попасть к основанию трещины. В первом месте трещина быстро сошла на нет. Вторую мы тоже почти сразу забросили, выяснив, что внизу плоский слой серого сланца, а не темный, базальтовый. Наконец, перешли к самой симпатичной, на мой взгляд, широкой трещине в пологой выемке.
Отбросив в сторону приличную кучу земли, мелких камней и валунов, расширили ее до возможности просунуть палец.
— Теперь нам надо найти знак, — Рамирос присел на корточки и присмотрелся к камню.
— Только уже завтра, — Вадик погладил камень ладонью, — через пару часов станет темно, а я бы не хотел наткнуться на тех страшил вне лагеря.
— Вернемся завтра, — кивнула, — ничего страшного.
Мы собрались и двинулись напрямки к лагерю. Уже в сумерках еле успели замкнуть круг, когда из кустов поднялись знакомые силуэты. На этот раз страшилы не ограничились простым трещанием сушняка, прибавив к звуковым эффектам загробное постанывание и подвывание.
— Значит, мы почти у цели, — резюмировал командир, показав пальцем через плечо на нежить.
— Опять будут мешать ночью, — проворчал Вадик, вытряхивая из палатки сосновые иголки и мелкий мусор.
— Не думаю, — высказалась, на скорую руку подлатывая испорченные за поход части одежды, — мы все так ухайдокались, что теперь и пушечная канонада за колыбельную сойдет.
7
Так и случилось. Когда утром мы вылезли наружу, вид у всех был жутко заспанный, но при этом отдохнувший. Наскоро подкрепившись, снова направились к заветному утесу.
Убедившись, что ничего на развороченном склоне не изменилось, мы взялись за инструменты, стараясь максимально обнажить скальную стенку. Потом аккуратно уселись рядком и начали изучать камень почти по миллиметру. Круг с точкой и трехлучевую свастику все увидели почти одновременно.