абажурами. Два языка пламени изображены в виде женских
фигур в белом: Обвинение указует перстом на человечка, а
Защита молитвенно сложила руки. Внизу целая толпа человеч
ков примеряет одежду и ветхие обноски тех, кто угодил в ло-
72
хань, и выбирает себе по вкусу. Филипон взял у меня этот ри
сунок. Он его подправил и сделал подпись: «Мадемуазель
Франсуаза де Королей». < . . . >
— «А для лондонской «Puppet Show» 1 я представил «Ир
ландское восстание» *, и вот каким образом: Ирландия у меня —
огромное пшеничное поле с копьями вместо колосьев; сверху
на поле дует, напыжив щеки, полисмен в виде Эола; колосья
согнулись и полегли». < . . . >
Вчера. Август 53.
<...> — «С каждым днем наука все больше съедает бога:
Юпитера-то в лейденскую банку запрятали! Ну вот, а теперь,
судя по некоторым данным, можно, я думаю, ожидать, что и
мысль объяснят с материальной точки зрения, так же как объ
яснили гром. Что такое, по-вашему, то нематериальное нечто,
которое возникает в вас от палочного удара или пинка ногою?
Палочным ударом порождается мысль! Душа и тело неотде
лимы друг от друга». <...>
— Он рассказал нам об очаровательной шутке г-жи Жирар
ден. Одна дама обратилась к ней с вопросом: «Я слышала, что
муж ваш ворочает делами; господин такой-то ворочает делами;
что это значит — ворочать делами?» — «Делами? Это... это зна
чить ворочать чужими деньгами!» * ...Вслед за тем он припом
нил изречение г-жи д'Арленкур, которая, увидев, что г-на
Скриба много играют, заметила: «Значит, он очень богат?»
— Розовая рубашка с открытым воротом, серые панталоны
в обтяжку, зеленые домашние туфли — это Готье шествует по
улице Тур-д'Овернь в редакцию «Тан» * править корректуру.
27 июля.
Зашел к Рулану узнать, могу ли я опубликовать «Ло
ретку» без риска снова угодить под суд исправительной поли
ции. И в разговоре по поводу нашего процесса он подтверждает
то, что я уже слышал: министерство полиции преследует не
только идеи, вменявшиеся в вину нам, но и вообще литератур
ные идеи известного рода. «Полицейскому управлению, — ска-
1 «Кукольный театр» * ( англ. ) .
73
зал мне Рулан, — нежелательна литература, которая сама опья
няется и опьяняет других. Так решено, и не мне об этом су
дить...» Да, наше дело было делом по обвинению в романтизме —
и это в благословенном 1853 году! Разве «Латур-Дюмулен не за
явил 10 февраля нашему родственнику: «Должен сказать,
я огорчен тем, что этих господ привлекают к суду: судьи,
знаете ли, такие придиры... Впрочем, мне кажется, эти господа
избрали в литературе неверный путь, и я надеюсь таким при
влечением к суду сослужить им хорошую службу».
«Лоретка» вышла в свет. Ее раскупили за восемь дней *.
В первый раз мы видим, что можем продать книгу.
Г А В Α Ρ Η И
< . . . > — Я стараюсь изображать на своих литографиях лю
дей, которые мне что-то подсказывают. Да, они подсказывают
мне подпись. Именно поэтому расположение фигур кажется та
ким удачным, а позы такими верными. Они со мною говорят,
диктуют мне слова. Иногда я допрашиваю их очень долго и в
конце концов докапываюсь до самой лучшей, самой забавной
своей подписи. Когда подпись придумана заранее, рисовать бы
вает очень трудно, я быстро устаю, и рисунок получается хуже.
Мне не надо исходить из подписей, иметь их в виду — они сами
вырастают из карандашного наброска. <...>
ГОД 1854
Конец февраля.
Всю зиму бешеная работа над нашей «Историей общества
времен Революции». Нам удается заполучить сразу целых
четыреста брошюр у господина Перро, который живет на улице
Мучеников, — бедного, почти нищего коллекционера редчай
ших брошюр; он приобрел их на набережных по два су за
штуку и порою закладывал для этого свои часы (серебряные!).
Целыми днями мы роемся в его брошюрах. А по ночам пишем
свою книгу *. Чтобы не соблазняться возможностью куда-либо
пойти, мы подарили наши старые фраки и нарочно не позаботи
лись о новых. Ни женщин, ни удовольствий, ни развлечений —
непрерывный труд, непрерывное умственное напряжение.
Чтобы немного размяться и поддержать здоровье, мы позво