Двенадцати лет, в январе 1892 г., Шапорину отдали на воспитание и обучение в Санкт-Петербургское училище ордена Св. Екатерины (Екатерининский институт)[10] на набережной реки Фонтанки, дом 36[11].
По общепринятому мнению, образование здесь, как и вообще в такого рода учебных заведениях, было уровнем пониже, чем в хороших гимназиях. Но между тем иностранные языки – французский и немецкий – усваивались неплохо благодаря правилу чередовать в разные дни общение то на одном, то на другом языке[12]. Помимо языков акцент в образовании делался на музыке, хоровом церковном пении, живописи, домоводстве, рукоделии.
Вообще все содержание образования ориентировалось на главную воспитательную цель: выпускницы должны были стать высоконравственными женами и матерями, которые передали бы своим детям веру в Бога и любовь к отечеству и монаршей власти. Примером истового патриотизма, культивировавшегося в училище, стала легендарная история о том, как классная дама некогда читала воспитанницам известия с фронта Крымской войны. В числе погибших назывались имена двух братьев одной из присутствовавших воспитанниц. «Девушка заплакала и сквозь слезы произнесла: “Слава Богу, что они умерли за Царя и Отечество”»[13].
За десятилетия существования закрытых женских учебных заведений сформировался такой образ поведения и тип личности их воспитанниц, что слово «институтка» стало нарицательным[14].
Институткой могли называть женщину, эмоционально, прямодушно и не задумываясь об условностях выражавшую свои чувства. Так говорили о взрослом человеке, с детской непосредственностью и наивностью удивлявшемся привычным большинству людей негативным моральным чертам: лжи, лицемерию, неверности, непорядочности… Так характеризовали женщину, не находящую себе занятия и не умеющую приспособиться к практической жизни, а оттого впадающую в уныние и самоуничижение.
Шапорина с отличием прошла пятилетний обязательный курс обучения в Екатерининском институте[15] и в числе еще одиннадцати воспитанниц была оставлена для двухлетнего продолжения обучения в педагогических классах[16]. 15 мая 1899 г. окончились выпускные экзамены и она вернулась в родительский дом.
Дальнейшее зависело от степени влияния, оказанного на нее годами обучения и институтским воспитанием, обстановкой в семье и, разумеется, природными свойствами Шапориной.
Самые светлые жизненные воспоминания будут у нее связываться с годами институтской жизни, потому что реальность, с которой она столкнулась после института, окажется в вопиющем нравственном противоречии с усвоенными ею там принципами. Своеобразие и цельность натуры Шапориной проявятся в том, что всю дальнейшую долгую жизнь в своем поведении и эмоциях она будет руководствоваться принципом «не доверять мнению большинства общества, идти всегда прямо»; «Жить так и действовать так, чтобы каждый вечер душа, совесть была вполне спокойна ‹…›» (I, 25)[17]. Естественные трансформации с годами девических идеалов и правил поведения настолько минуют Шапорину, что и на склоне лет в глазах окружающих она будет воплощать все те же характерные черты институтки: «Я уже несколько раз замечала, что вы на многое реагируете, как будто вам шестнадцать лет» (II, 292); «У вас понятия XVIII века» (II, 59); «весь мир таков, это вы необыкновенны» (II, 13); «Вы всегда скажете в лицо людям их правду или неправду»[18], а родственники или близкие знакомые будут и в 70 лет называть ее, как подростка, Любаней или Любашей (I, 473)[19].
Со своими жизненными принципами и идеалами она уже по выходе из института почувствовала себя одинокой. Как можно судить по дневникам Шапориной, ее одиночество в эти годы акцентировалось крайне обострившимися отношениями с матерью, женщиной неласковой и нравной, для которой, по-видимому, Люба оказывалась на вторых ролях в сравнении с ее дочерью от первого брака.
10
Впоследствии в автобиографиях Шапорина указывала местом своего обучения среднюю школу в Петербурге (РО ИРЛИ. Ф. 698. Оп. 1. № 23); отметим, что автобиографии советских граждан, родившихся и получивших образование до Октябрьской революции, в разных отношениях интересный и показательный документальный источник.
11
Об этом учебном заведении см.:
14
Обстоятельное исследование этого феномена см.:
15
За это она удостоилась чести на праздновании 100-летнего юбилея института 26 мая 1898 г. в присутствии императорской семьи прочитать стихотворение, написанное к юбилею одной из бывших воспитанниц (см.: Исторический очерк столетней деятельности С. – Петербургского училища ордена Св. Екатерины. С. 475).
16
См.: РО ИРЛИ. Ф. 698. Оп. 1. № 31. Л. 5. Это образование дало ей возможность, по-видимому, в 1909 г. преподавать в Смольном институте (что именно – неизвестно, возможно, рисование: живописи она незадолго до этого училась в Париже); см.: РО ИРЛИ. Ф. 698. Оп. 2. № 68. Л. 5.
17
Здесь и далее в предисловии в скобках даются ссылки на том и страницы дневника Шапориной в настоящем издании.
18
Письмо М. Юдиной к Шапориной от 4 января 1958 г. (Кабинет рукописей Российского института истории искусств (РИИИ). Ф. 48. № 59. Л. 12).