Если я терплю неправду от братов моих и они обижают меня, то как мне отрадно должно быть ради Господа терпеть эту неправду и любить их, по заповеди Спасителя, как себя? Сколько я могу сделать тут заслуги пред Господом? — О я, неверный! Господи! Ты Царь неба и земли; Тобою все сотворено и — между тем — что лее? Ты пришел к своим, и свои — Тебя не приняли (Ср.: Ии. 1, 11). Что значит эта неправда людей к Тебе в сравнении с мнимою неправдою ко мне моих братьев? Quae est causa? Superbia [379] и жадность. Вот было бы похвальное любомудрие, если бы я любил их как благодетелей.
Для обидимых, в награду за их терпение, Господь устрояет лучшую будущность. Таков пример Иосифа, проданного братьями (См.: Быт. 3750). Это бывает весьма часто и теперь и будет всегда, потому что Мироправитель всегда Один и Тот же. — Люди так уверены в этой истине, что, когда кого–либо изобидят, например, несправедливо лишат места или причинят другую обиду, обыкновенно говорят: ну, за это он получит лучшее место, Бог его наградит за терпение. — Но особенно блаженны изгнаны правды рады: яко тех есть Царство Небесное (Мф. 5, 10).
Научись премудрости Игнатия Богоносца — носить в сердце своем Христа [380], и тогда не возьмет тебя никакое смущение, не одолеет тебя никакая страсть, потому что скажу я тогда: болиа есть Иже в тебе, неже иже в мире (Ср.: 1 Ин. 4, 4), то есть диавол, пленяющий нас чрез страсти сердца. О! Я, многогрешный! Христов храм — сущее сердце мое — страстьми соверших житие свиней умных! [381] Но, Ангеле Христов, хранителю мой святый, помоги мне очистити сие, покадити и окропити ароматы и миры: молитв и чистоты, да паки будет храм Христов благоуханен.
За границу уехал. Бывает часто, особенно в нынешнее время, что люди одного с нами отечества за границу уезжают и там живут и с тамошними людьми во общение и дружбу вступают, а своих соотечественников презирают и устно и письменно их бесчестят. Это зовут заграничною жизнию. — Но эта заграничная жизнь называется так не в собственном смысле; в собственном же смысле надобно назвать заграничною ту жизнь, которая настанет для нас по разлучении души от тела. Вот — по справедливости должна быть названа заграничною жизнью: потому что переходит за границу этого мира и этой жизни; в ней — все заграничное или чрезграничное, то есть совсем не то, что в этом мире: иной образ жизни, иные потребности, иные радости, иные скорби и мучения — все иное. — Вот о той жизни нам следует заботиться: как бы нам отсюда — с земли благополучно и с благими визами отправиться за границу этой жизни и там упокоиться на месте света и прохлаждения. А наши обыкновенные выезды за границу что иное бывают большею частию, как не средство к веселому препровождению времени, которого некуда праздным людям девать, а еще больше — как не средство к растрате накопленного богатства, для которого в своей благословенной стране нет места?