— Ну, наконец-то, Никса, я уже заждался, да и глинтвейн остывает!
Это дядя, кажется, моему безделью приходит конец. Что-то ему надо. Возможно, что его «хитрецы» опять задумали нечто необычное.
— Константин Николаевич, дорогой. Можно же было позвонить и предупредить, а то остывший глинтвейн — это пойло так себе.
— Сейчас я тебе новую порцию сделаю, а этот сам дожму, его не много и осталось.
Судя по ароматам, распространившимся в парадном кабинете, это далеко не первая порция глинтвейна, да и наличие ещё нескольких бокалов говорит о том же. Интересно, с кем это дядя здесь «бражничал»? Первое, что приходит в голову, это вдовствующая императрица. Но чувствуется ещё и легкий аромат дорогого табака. Минутку незаметно принюхиваюсь. Кажется это Сашка, только он балуется «Латакией» с такой соусировкой.
— Дядюшка, а где же Александр?
Тестирую свои выводы, прямым вопросом изготовителю глинтвейна.
— Его женщины спать отправили. Он сбежал от своей Мини, но по пути сюда побывал ещё где-то. Теперь сопит по соседству. Мини позвонили и успокоили, что её благоверный под надёжным надзором. Ей сейчас нельзя волноваться.
Константин Николаевич делает чудесный напиток. Глинтвейн в меру горяч, ароматен и приятно бодрит после прогулки. Где-то внутри возникает и медленно распространяется почти солнечное тепло. Сижу молча, отдыхаю, жду, когда заговорит генерал-адмирал.
— Никса, ты когда в Питер собираешься?
Осторожно пробует «почву» родственник.
— А что, разве праздники уже закончились?
— Да нет, Крещение Господне на будущей неделе ещё. Тебе так и так в Питере быть придётся.
Дядя как всегда прав. Наверное, он со своими мореходами уже всё заранее рассчитал. Делать нечего, каникулы закончились. Надо в столицу возвращаться. Торжественное богослужение без монарха, конечно может состояться, но как подданные это воспримут.
— Значит, завтра после обеда будем собираться.
— Вот и хорошо. Ты уж, пожалуйста, выкрои время для меня. Твой финансовый цербер опять с Краббе общего языка найти не может.
— Хорошо дядюшка, обязательно встретимся. Я так Сабурову и скажу, чтобы всех участников заранее обзвонил и предупредил о предстоящей аудиенции. Кто нам будет нужен?
Поняв, что его уловка удалась лишь частично, Константин Николаевич перечисляет всех участников предстоящей встречи. По озвученному составу мне уже всё ясно. Опять Попов, Бутаков, Аркас…, значит, что-то строят, а Рейтерн им денег не даёт. Ну и правильно делает! Пусть планировать учатся. Хотя на нужное дело у «главного бухгалтера империи» заначка всегда найдётся. Видимо на это они и рассчитывают. Ладно, будем посмотрев….
После описанной подготовки к совещанию с высочайшим участием (это с моим, значит), оно благополучно прошло в Зимнем дворце. В той истории на пароходе «Великий князь Константин», потому дядя так и дёргался. В 1871 году заменили паровую машину, и он ещё четверть века курсировал по морю. Сейчас, как я понял по предложению «беспокойных адмиралов», ему не только машину поменяли. Исчез рангоут. Главное размерение выросло на десяток метров. На верхней палубе новые надстройки. Полное водоизмещение теперь более трёх тысяч тонн, а скорость за двадцать узлов стала. Вот потому в смету реконструкции уважаемые и не вписались. Бегло просмотрев перечень выполненных работ, пока корабелы спорили с Рейтерном, я увидел работы по изменению кормовой и носовой оконечностей, подкреплению палубного настила, по устройству минных рельсов, знакомые «ямы» под орудийные башни и ещё многие новшества. Авантюристы, но как здорово дядю запрягли, всего за три слова названия парохода, — «Великий князь Константин»…
— Михаил Христофорович, на сколько превышена первоначальная смета реконструкции?
— Почти на четверть миллиона рублей, Ваше Императорское Величество.
«Главный бухгалтер» не видит орудийные ямы, под башенные орудия. Чертежи он читает неважно, да и не его это парафия. Чтобы снова не собираться по этому поводу, делаю своё заключение:
— Мне видится, что придётся нам в 1871 году добавить ещё около ста тысяч для установки двухорудийных башен на это этом судне, со всей гальванической начинкой.
Наблюдаю немую сцену в противном стане. Почти «Ревизор», как у Николая Васильевича. Пауза заканчивается, далее уже обращаясь к Попову, интересуюсь:
— Андрей Александрович, а конструкция выдержит? Всё досконально проверили и просчитали?
— Да, Ваше Императорское Величество, необходимое усиление и подкрепления уже сделаны. Да и на ходовых испытаниях корабль вёл себя прекрасно. (Вот даже как?!). За счёт работы машин в раздрай циркуляция уменьшена более чем вдвое. По скоростным характеристикам, он только новым эсминцам уступает.