Работу свою наши умельцы на «Волковом поле» представляли. Хорошие изделия получились, теперь они тиражированы сразу на четыре производства. Моряки хотели и Пермский завод нагрузить, но ему и челябинцам сухопутных изделий за глаза в программах достаточно.
Даже Андрей Александрович ворчать не стал, хотя, похоже, некоторый перегруз в проекте крейсера уже наметился.
Сейчас я о своём проколе доложу. Он хоть к увеличению осадки крейсера не ведёт, но кое о чём весьма важном мне лично, сообщает.
Помните, как я задание Афанасьеву и Евневичу на паротурбинные установки давал или как сам мощности для будущего «Гранита» оценивал. Если забыли, напомню в киловаттах. Попова специалисты этими самыми единицами ещё редко пользуются, они в индикаторных лошадиных силах мощности установок привыкли учитывать. Вот и получилось, что я хомутнул, а подданные об этом сказать самодержцу стесняются.
Я уже и в «блокноте» смотрел, там ещё более анекдотичные случаи описаны.
Что бы больше разночтений по этому поводу не было, сейчас мы два числа перемножим. 60х1,3596=81.576 тыс.л.с. Теперь мощность энергетических установок броненосного крейсера в и.л.с. прописана. Для моряков так привычней.
О вертолётной площадке особо говорить нечего, ангар подъёмник, полётная палуба. Александр Фёдорович, вертолётчиков тренирует, да сами машины к необычным условиям готовит.
Главным строителем корабля назначен Субботин Николай Александрович строитель клиперов уроженец Петербургской губернии. По окончании Инженерного и артиллерийского училища (ранее кондукторские роты Учебного морского рабочего экипажа) в 1857–1858 годах работал на достройке парового фрегата «Смелый», в 1859 году — фрегата «Дмитрий Донской» — участника «Американской экспедиции». В 1861–1867 годах был строителем клиперов «Жемчуг», «Алмаз».
Лучшую кандидатуру предложить нельзя было. Потому и Дядя и Краббе оба согласны и весьма этим выбором Бутакова довольны. Кандидатуру командира броненосного крейсера «Гранит» Посьет предложил. Вы уже, наверное, догадались, что это бывший капитан «Александра Невского», — Александр Николаевич Андреев.
При таком подходе и мне захотелось своего протеже на борту иметь. Заместителем командира БЧ-3 (мино-торпедная боевая часть) назначен, новоиспечённый лейтенант МакаровСтепан Осипович.
Подразделение экипажа на боевые части было введено в той истории лет на шестьдесят позже, но я добавил в устав 1720 года Петра Алексеевича необходимые изменения. Сейчас на новых кораблях им в самый раз место!
(фрагмент первый)
Всё началось со странного письма полученного от Константина Николаевича Посьета. В нём сообщалось, что в 1868 году в районе с координатами (х х х), во время плавания у берегов Дании в проливе Скагеррак наш фрегат сядет на мель и будет разбит волнами. Больших человеческих жертв удастся избежать, но корабль погибнет.
Почему письмо пришло мне? Судно я сдал ещё несколько лет назад капитану 1-го ранга Отто фон Кремеру. Не мог Константин Николаевич не знать об этом. Странно, очень странно!
В этот период многие в России увлекались спиритизмом и следовали самым причудливым советам, но чтобы это увлечение захватило отважного участника «Крымской войны» и покорителя Кавказа, в это было трудно поверить.
Тем не менее, я написал в Тулон Кремеру, пустое письмо, где, между прочим, указал что Скагеррак лучше и безопасней проходить под парами. Не знаю, зачем я это сделал. Наверное, просто для успокоения совести.
Прошло несколько месяцев, в конце сентября фрегат благополучно прибыл в Кронштадт и я за многочисленными делами, связанными с Санкт-Петербургским портом совершенно забыл об этих дурацких посланиях. Да и сам Посьет ушёл куда-то на Север, испытывать новое ледокольное судно, так что мы друг друга уже давно не видели.
Теперь вот это приглашение к великому князю Константину Николаевичу и необычное назначение командовать новым строящимся броненосным крейсером, совсем без парусной оснастки. Как такое вообще возможно?