— Володя, пригласите, пожалуйста, тогда и Ивана Сергеевича Мальцова, раз уж здесь почти вся династия в сборе.
Иван Сергеевич, это владелец Гусь-Хрустальных заводов, которые тоже в этом проекте участвуют, но по «оптическому направлению». После моего приглашения в кабинете появился старший сын Сергея Акимовича Мальцова, которого можно назвать одним из основателей производства хрусталя в России.
Жаль, что нет здесь среди присутствующих Ивана Васильевича Турчанинова (он в ответственной зарубежной поездке). Блестящая мысль поставить орудия на железнодорожные платформы пришла ему в голову во время гражданской войны в США в 1861 г. Артиллерия по железной дороге была быстро доставлена к расположившимся лагерем у линии железной дороги войскам Южных штатов и произвела в их рядах полное опустошение. Этот удачный опыт потом неоднократно использовался. В 1864 г. на платформы были установлены уже 13-дюймовые мортиры, стрелявшие при осаде Питтсбурга снарядами массой примерно 100 кг с дальностью стрельбы до 4,5 км.
В Европе такое использование железнодорожных платформ (в том времени) начнётся, только с 1871 года при осаде Парижа. После совещания с Милютиным и Барятинским ещё в 1866 г., на котором обсуждалось предложение Турчанинова, было принято решение о строительстве специальных поездов с бронеплощадками под корабельные орудия. Двух орудийные башни калибром четыре дюйма были полным аналогом речных мониторов. Одно орудийная шести дюймовая установка со всем хозяйством занимала платформу целиком. Помимо орудий, каждая площадка оснащалась ещё и шестью пулемётами, позволявшими действовать как при обороне, так и в атаке.
Для перемещения бронепоезда в районе боевых действий предполагалось использовать два бронированных мотовоза, а для подхода в зону, обычный «чёрный паровоз».
Младший Мальцов доложил о ходе работ по созданию наших бронепоездов, закончив доклад обильным цифровыми выкладками, из которых я твёрдо запомнил, только одну. Начиная с лета 1869 года, министерство Милютина будет получать по одному бронепоезду ежеквартально с Брянского завода и по одному с Людиновского.
Мельников и Милютин просят утвердить принесённые документы, но я наученный «морским» опытом с торпедными катерами, предлагаю пока их оставить у Сабурова. Министры не обижаются, они всё хорошо понимают.
Николай Петрович Балашов, только что вызван мной «тихонько», через Володю.
— Добрый день, Ваше императорское Величество!
— Здравствуйте, присаживайтесь и внимательно слушайте. Ничего не записывать.
Балашов весь напрягся и застыл в позе охотничьей собаки. Сейчас я его немного расшевелю.
— Николай Петрович, в ближайшее время у господина Сабурова юбилей.
Мой собеседник немного смущен и не понимает. Возможно, он думает о дне рождения своего шефа.
— Пять лет назад Андрей Александрович впервые переступил порог этого кабинета. Посему подготовьте, пожалуйста, необходимые документы о его поздравлении и премировании по этому поводу. Дело «АБСОЛЮТНО СЕКРЕТНОЕ», докладывать мне лично.
На лице моего собеседника появляется улыбка.
— Будет исполнено, Ваше Императорское Величество.
— Досвидания, желаю удачи, и помните, — полная секретность.
Разговор с Балашовым, это просто разминка в перерыве, перед встречей с князем Горчаковым.
— Здравствуйте Ваше Императорское Величество.
— Добрый день, дорогой Александр Михайлович.
Каждый раз, общаясь с князем, я немного робел. Нет, не в смысле боялся, просто 45 лет разницы в возрасте подспудно оказывали такое влияние. К этому надо добавить, что мне постоянно было необходимо поддерживать баланс между «оборонительной» тактикой Горчакова и так называемой национальной партией, которую возглавляют военный министр Милютин и Николай Павлович Игнатьев.
— Дорогой князь, давайте распланируем нашу встречу сегодня следующим образом. Сначала вы расскажете мне о положении дел в Бразилии, Чили, Венесуэле, а потом мы вместе подумаем над нашей позицией здесь в Европе.
— Хорошо, Ваше Императорское Величество. Разрешите начать?
Доклад канцлера, я сожму до нескольких строк, многое в нём секретно, а это дневник всё-таки.
Большой новостью для всей Латинской Америки явилось рождение наследника у Императора Бразилии Педру второго. Были большие празднества, фейерверки, балы и.т.д. Наши отношения с царствующим домом очень хорошие, а до уровня великолепных их довела поставка достаточно новых Британских орудий из арсеналов США. Это заслуга Турчанинова, который по пути на Борнео, сначала часть своего смертоносного груза (11-фунтовые нарезные орудияУитворта., заряжавшиеся с казны коническими снарядами, которые оно могло послать на расстояние 9,5 км ), оставил в Рио-де-Жанейро.
Применение войсками Бразилии полученных новинок, позволило очень быстро, победно завершить боевые действия с Парагваем……
Фалькон Хуан Крисостомо, 23-й президент Венесуэлы, после одобрения парламентом, подписал документы на аренду интересующего нас «бесплодного» песчаного участка территории сроком на 99 лет. Со следующим президентом Антонио Гусманом Бланко (Antonio GuzmАn Blanco) установлены хорошие деловые отношения. «Блокнот» подсказал, что Гусман с небольшими перерывами продержится у власти до 1887 года, поэтому мы оказываем ему всяческие знаки внимания.
Начатые работы по строительству военно-морской базы на полуострове Парагуана в бухте Коро, теперь обрели необходимый правовой статус.
Парагуана никогда не была плотно заселена. Причиной тому — почти полное отсутствие дождей, а следовательно, рек и каких-либо источников пресной воды вообще. Поселения, — несколько индейских лачуг имеются только возле горы Санта-Анна — единственной на весь полуостров, у подножья которой можно было найти скудные ручейки. Нам эта горушка тоже приглянулась, но совсем по другим причинам. Скоро туда прибудут наши буровики. Там достаточные запасы артезианской воды. Потом буры перенесут в другое место, появится нефть, а с ней и всё остальное, что не только воду обеспечит.
Чили, здесь значительный элемент неопределённости. Первая Тихоокеанская война, как вы помните, закончилась два года назад. Обстреляв несколько городов побережья, сильно повредив четырехчасовой бомбардировкой, чилийский порт Вальпараисо, испанский флот прекратил военные операции и в мае 1866 г. ушел в Испанию.
Президентом страны стал представитель консервативной партии, Хосе Хоакин Перес Маскайано. («Селитряная война», в той истории, началась в 1879 году. Этого, князь, естественно, не знает). О.Е. Коцебу, П.А. Чихачев, Ф.П. Литке, посещали эту страну ещё в первой половине 19 века, постоянных наших представительств там нет. Выходит, что мы не имеем с Чили дипломатических отношений. Опять «прокол».
«Блокнот» подтверждает эту информацию. (Только в 1883 году Ионин Александр Семёнович, будет назначен послом в Бразилии, и по совместительству будет иногда посматривать в сторону Чили).
Критиковать Горчакова, за нераспорядительность нельзя. Это вина не его, а деда и батюшки. Будем исправляться.
— Александр Михайлович, а не пора — ли нам с Чили дипломатические отношения налаживать?
Вечно осторожничающий глава дип. ведомства держит паузу, потом начинает излагать, что это может вызвать некоторые трения с Испанией и.т.д. и.т.п. Мне это уже начинает надоедать. Похоже, он это чувствует.
Как бы в оправдание за потерю инициативы в Чили, дипломат номер один, докладывает о получении фирмана на строительство железнодорожной ветки до Батума и второго фирмана на прокладку туда же керосинопровода и строительства терминала в порту. Это радует. Наши поставки сейчас составляют около одного миллиона тонн. При цене на керосин рубль за пуд, мы уверенно давили и давим всех конкурентов, предлагая покупателям продукт по цене около трёх копеек за фунт. Правда транспортировка таких количеств нефтепродукта вызывала затруднения, теперь после создания терминала в Батуме, их должно будет стать меньше.