Думаю, внезапный интерес Роджера к дорогой одежде был одним из таких звоночков, хотя я этого не поняла вовремя. И новые любовные позы. Была еще какая-то порнографическая музыка. Однажды я куда-то поехала на его машине, вставила ключ в зажигание, и хип-хоп грохнул на полную катушку: «Люблю, когда стоит, вся дыра горит, и в зад люблю давать, и люблю сосать…» Сперва я решила, что это радио, потом выяснилось — компакт-диск. Я нашла коробку под сиденьем, на обложке были три грудастые девки в платьицах с блестками. Вряд ли Роджер увлекался такого рода музыкой. Он до сих пор считает, что Снуп Догги Дог персонаж из мультика. Надо было обратить внимание!
На сегодня все.
В.
15 января
Изо всех сил пытаясь казаться нормальным человеком, я согласилась пойти с Роджером в Макдоналдс — повидаться с Вэйдом и Мелани Розен. Эту пару я знаю сто лет и всегда рада видеть, хотя два года назад они занялись выращиванием скаковых лошадей и мы стали редко встречаться. Вэйд — симпатичная панда, а у Мел очень специфическое чувство юмора. Однажды она в шутку собиралась открыть фирму, организующую оригинальные похороны:
— Знаешь, можно сделать похороны-пикник. Или похороны в виде мексиканской фиесты. Как тебе слоган «Закопаем с музыкой»?
Они женаты одиннадцать лет (правда, бездетны) и до сих пор безумно влюблены друг в друга. Если бы это не было так очаровательно, я бы их возненавидела. Поубивала бы. После расправы с Линетт Коул-Чейз.
— Эй! Вы уже отметились в «Адаме и Еве»? — спросила Мел, ныряя носом в кофе.
У меня сжалось горло. Розены до сих пор думают, что у нас с Роджером тишь да гладь. Я не собиралась избавлять их от иллюзий.
— Нет! Расскажите.
Я старательно разыгрывала интерес. Меньше всего мне хотелось обсуждать бьющую ключом сексуальную жизнь этой парочки.
— О, ребята! Вам надо обязательно туда сходить, — подключился Вэйд, гладя темные кудряшки жены. — Везде зеркала, крутят порнушку. И горячая ванна в форме сердца. Сногсшибательно!
— И кровать тоже огромное плюшевое сердце! — воскликнула Мелани. — Потрясающие выходные! Я сбросила фунтов десять, не меньше.
— Ты великолепна — с десятью фунтами или без. — Вэйд погладил ее по брюшку.
— Моему муженьку и толстенькая жена может угодить! — захихикала Мелани.
Вэйд потянулся к ней.
Я чуть не расплакалась. Сижу тут со своим уже почти бывшим мужем, а эти, беззаботная сладкая парочка, целуются, будто у них медовый месяц! Они не просто любовники, они лучшие друзья. Я представила, как Мелани с Вэйдом сидят в кресле-качалке на крыльце дома престарелых. Он зовет ее зайкой, рыбкой, котенком. Я ХОЧУ БЫТЬ ЧЬЕЙ-НИБУДЬ ЗАЙКОЙ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
Вэйд ласково ущипнул жену за щеку:
— Ну куколка, правда? Так бы и скушал! И вы тоже, да?
— Да-да… — Роджер, как всегда, паясничал. — Но мы лучше предоставим это тебе, Вэйд.
Я его просто презираю.
Когда мы выходили из Макдоналдса, я краем глаза заметила: на меня кто-то смотрит. Бен Мерфи за столиком в углу. Улыбнулся до ушей и помахал мне. Я помахала в ответ — видимо, даже чересчур энергично. И тут почувствовала, как что-то скользит изнутри по моей брючине. Посмотрела вниз — что-то черное, мягкое. Сперва я почему-то подумала: «Это черный котенок! Он прятался у меня в брючине!» Слава богу, я не сказала это вслух. Тотчас поняла, что котенок здесь ни при чем — это сбившиеся зимние панталоны, которые я надевала вчера, а сегодня утром забыла вытащить из брюк. Я быстро сгребла их и сунула в сумку. Бен не заметил, Вэйд и Мелани тоже. Зато заметил Роджер. Он презрительно повел глазами и покачал головой, словно желая сказать: «Размазня несчастная! Вот кулема!» Даже если он так на самом деле не считал, я знала, что он прав.
На сегодня все.
В.
16 января
Должно быть, прозак начал действовать: я чувствую какую-то странную отстраненность от всего и всех. Вчера вечером вернулась домой из фитнес-клуба. Роджер смотрит баскетбол, в раковине гора тарелок, а Пит, которому давно пора спать, сидит на кухонном полу в трусиках с Покемоном и лопает кукурузные хлопья прямо из коробки.