— А-аа, друиды вышли на прогулку, — ухмыльнулся он.
— На охоту собрались? — Я ухмыльнулась в ответ.
— Точно. На медведя.
— На Мишку Смоки? Или Мишку Йоги?
Билл бросил на меня косой взгляд из-под тяжелых век.
— Ну-ка, дайте подумать. Вы не только с деревьями обнимаетесь, вы наверняка еще и спасаете китов. Вообще-то меня интересует аляскинский бурый медведь. Еду на канадское побережье. — Он вскинул на плечо вторую винтовку и прицелился в спальный мешок. — Ничто не сравнится с аляскинским бурым медведем. Самый здоровый сукин сын на моем веку, шесть футов высотой на задних лапах. Сто двадцать фунтов чистейшего ужаса. — Он опустил винтовку. — Присоединяйтесь. Хороший повар мне пригодится.
Невероятно! Вот прыткий наглец!
— Думаю, я воздержусь, если не возражаете. — Я направилась в другой отдел.
— А как насчет деревьев? — крикнул он вслед.
Я пропустила это мимо ушей. Не выношу охотников. Надо написать ему симпатичное длинное письмецо, где я не стесняясь выскажу все, что думаю о людях, убивающих невинных животных ради спортивного интереса.
На сегодня все.
В.
8 августа
Решила сделать дружеский жест для Линетт Коул-Чейз. Вытащила кухонный комбайн, сделала соус чили по маминому рецепту (из всего, что нашла в холодильнике), напекла лепешек (смешав остатки разной муки) и понесла это все к Линетт, весьма довольная собой.
Она встретила меня какой-то вымученной улыбкой:
— Только что собиралась тебе позвонить.
Мы направились на кухню, как всегда безупречную. На голубом полотенчике было аккуратно разложено столовое серебро, рядом лежал тюбик чистящей пасты и фланелевая тряпочка.
— Ты прямо как пчелка, — сказала я, поставив горшочек с чили на сверкающий кухонный стол.
— Сегодня второй вторник месяца, день чистки посуды, — сообщила Линетт. Сняла желтые резиновые перчатки, положила их на край раковины.
— А в третий вторник месяца что делают? — подколола я.
— Обмахивают потолок и протирают плинтуса. — Линетт и глазом не моргнула. — Но с твоими деньгами я бы наняла кого-нибудь чистить серебро и протирать плинтуса, а сама кушала бы конфетки во Франции. Или где-нибудь еще далеко-далеко отсюда.
С моими деньгами. Кто знает, надолго ли они мои? Что, если Роджер отсудит у меня опеку Пита? И убедит этого борца за отцовские права вернуть ему состояние, чтобы Пит мог «жить на том уровне, к которому привык»? Даже думать об этом сейчас не хочу.
— Ты сказала, что собиралась мне позвонить. Все в порядке? — Я решила, что она хочет обсудить новые детали своей нетрадиционной интимной жизни, но оказалось, что она хочет поговорить обо мне.
— Мне звонил юрист Роджера, — начала Линетт. У меня мгновенно скрутило желудок. — Он хочет взять у меня показания. По-моему, он собирается сделать меня свидетелем, и не в твою пользу!
— Что-что?
— Ну, юрист — по-моему, его фамилия Слоан — задавал мне всякие вопросы. О тебе, о том, какая ты мать, оставляла ли ты Пита одного, приводила ли в дом мужчин. — Линетт потерла глаза. — Он спрашивал и спрашивал, задавал один вопрос за другим. Знаешь, он застал меня врасплох и совершенно сбил с толку. Боюсь, я могла сказать что-то не то! О, Вэлери! — Линетт прикусила нижнюю губу.
— Что ты ему наговорила, Линетт? Скажи мне немедленно! — Я уже была на грани истерики. Чуть ли не трясла ее за плечи.
— Я точно не помню. — У нее тоже дрожал голос. — Рассказала об Эдди, что видела его здесь раз или два… и про детектива.
— Что еще, Линетт? Что еще ты ему сказала?
Она расплакалась и закрыла лицо руками.
— О, Вэлери! Кажется, я в самом деле наговорила про тебя гадостей!
Теперь я уже бесцеремонно ее трясла.
— Что ты ему сказала, Линетт?
— Рассказала о том случае, как мальчики вырезали у тебя лодочки из мыла. Кухонными ножами. Он спросил, могла ли я спокойно отпускать моего сына играть к тебе, и я, я сказала, что после того случая с ножами сомневалась, отпускать ли Геракла, потому что, — она всхлипнула и шмыгнула носом, — я думала, что ты не очень внимательно за ними следишь. Я боялась, что они могут пораниться.
— О, Линетт, это же не так. — Мне пришлось схватиться за край стола. (Я хотела испепелить ее ненавистью, но она сама, очевидно, делала это за двоих.)