Уже в машине мне в голову пришла коварная мысль позвонить Адриану и отчитаться о выполнении миссии. Ехидно улыбаясь, я полезла в сумку и наткнулась на внушительный конверт Селесты. Значит, миссия действительно исполнена.
Пока в трубке слышались гудки, я злорадно представляла, как Адриан мирно спит в своей кроватке, весь такой расслабленный. Интересно он спит голышом?.. Чего-то не поняла? Какая разница, как он спит! Оно тебе надо, знать такую информацию? Вот именно: меньше знаешь, лучше спишь.
- Алло, - послышался недовольный заспанный голос на другом конце провода.
- Доброе утро! - лилейным голосом промурлыкала я.
- Куська, какое утро?! Я лег 20 минут назад! Дай поспать!
- Щас, ты там в кроватке дрыхнешь, а я тут на неудобном кожаном заднем сиденье машины трясусь. Кстати ты голый? – брякнула я. Вот кто меня за язык тянул? Но интересно, аж жуть.
- Да, – последовало неуверенное согласие после минутного молчания.
Ррр, так и встала перед глазами картина его обнаженного тела, прикрытого черной шелковой простыней. А еще свечи горят, освещая все это безобразие. Вот тебе оно надо было? Теперь же так и будет это непотребство маячить перед глазами. Эх, жди эротических снов в гости, крошка.
- А я нет! Твой конверт у меня, спи спокойно, - и вообще выключила телефон, а то еще орать будет. Или, не дай Бог, еще чего удумает.
4 июня (продолжение)
4 июня (продолжение)
Все таки, Адриан злобное мстительное создание!
Этот эксп-ро-при-атор мало того, что испугал меня до потери сознания, появившись в моей ванной, когда я вся такая расслабленная погрузилась в пенную воду, после возвращения из далекого путешествия, с воплями «Почему твой мобильный не работает?!». Так еще заставил целый день бегать в поисках какого-то очень ценного амулета (или еще какой-то гадости) для своей нынешней любовницы. Он вообще представляет, что такое бег на 10 сантиметровых шпильках?
В довершении всего эта швабра под конец ночи заявилась к нему в офис, и они на протяжении получаса разыгрывали передо мной спектакль «Масик, твоя киска так соскучилась» со всеми атрибутами: смачными поцелуями в засос с причмокиванием и выворачивающим на изнанку лепетанием. Гадость, мне стало так плохо, что хотелось пообщаться с унитазом.
Вот меня всегда интересовало: неужели мужчинам так приятно видеть рядом с собой клонированных Барби? Что они находят приятного в общении с девушкой, которая не может отличить водокачку с водопроводом? А еще этот заискивающий плаксивый голосок, бррр, жуть. Секс? Ну, если только, но ведь не только женщинам после секса поговорить хочется. А эти искусственные нашлепки на тело под названием грудь и губы? Что за непередаваемое удовольствие спать с силикованной куклой?
Ага, некоторые представительницы ЧАРа тоже страдают маниакальной зависимостью что-нибудь себе вставить или накачать. Только если у людей это на всю жизнь, то у нас это имеет временный эффект, а потом ботекс или силикон просто рассасываются. Так весело наблюдать, как у этих расфуфыренных гламурок постепенно все сдувается.
- Ты сегодня какая-то тихая, - заметил Адриан, когда эта метелка покинула ареал моего рабочего места обитания.
- У меня культурный шок, - отмахнулась я.
- Что тому причина?
- Нууу, как тебе сказать? Я считаю тебя достаточно адекватным вампиром, не обделенным умом и сообразительностью, но неужели тебе приятно целовать то из чего обычно делают резину, всякие масла и смазки?
- Куська, неужели ты ревнуешь? – усмехнулся Адриан, облокотившись плечом о косяк двери и сложив руки на груди.
- Адриан, поверь мне, когда такое произойдет, я обязательно поставлю тебя в известность, - мило улыбнулась я в ответ.
- Я буду ждать этого события с огромным нетерпением, - серьезным тоном заверил он.
- Ты закончил меня эксплуатировать, о великий начальник?
- Хочешь отпроситься уйти пораньше?
- Хочу.
- Проси, - величаво махнул рукой Адриан.
- Лапусик, - заныла я, неистово хлопая ресницами, подражая его пассии, - мне просто срочно необходимо попасть в один магазинчик. Там такая сумочка, вся в блесточках и стразиках. Ну, просто обалдеть. Все умрут от зависти, когда меня с ней увидят. Я хочу ее иметь!
Адриан спал с лица. Если раньше оно выражало саркастическую заинтересованность, то теперь было серьезным и непроницаемым.