Зато, судя по записке от начальства, сегодняшний день я могу посвятить мучениям от похмелья и приведению себя в порядок. Боже, как же стыдно. И очень хочется пить. Жажда крови просто раздирает горло. А из персонала только девушки.
Уродство, в таком большом особняке и одни только девушки. Просто невероятно. Придется идти в город. А это вызовет сложности. У меня одежды нет. Не смешно! Мой чемодан потерялся. Теперь вот думаю в чем мне пойти. Не голой же.
28 мая (продолжение)
28 мая (продолжение)
Я люблю своего начальника!!!
А как спрашивается не любить такого представителя управленческого аппарата, когда в смежной комнате тебя ожидает полный гардероб совершенно новой и модной одежды? Его не только любить будешь, боготворить станешь!
И вот носясь от вешалки к вешалке и обратно к зеркалу, я могла авторитетно заявить, что люблю своего начальника! Ну, или, по крайней мере, того, кто всю эту красоту покупал. Тут было все: от носков до самых дорогих платьев. А белье…
Надо сказать отдельно: нижнее белье моя слабость. А красный цвет этого самого безобразия вообще заставляет меня биться в конвульсиях радостного угара. И представьте весь спектр моих эмоций, когда я обнаружила ЦЕЛЫЙ шкаф, заполненный всякими лифчиками, трусиками, боди, подвязочками, поясочками, корсетиками, пижамками (фривольного содержания), комбинашечками…
Вот в таком хрюкающем от удовольствия состоянии, наполовину зарытой во всевозможном белье разных оттенков и цветов, меня и нашла моя горничная Аля. Приведя меня в чувство, весело посмеявшись над представшей перед ее глазами картиной, я, наконец, была готова выйти в свет и побродить по ночному Риму.
О Рим – это город сказка и ожившей истории. Каждая улочка, каждый переулок дышал тайной и загадкой. Город великолепия и фонтанов. Столица красоты и изящества. Рим как же ты прекрасен! Прогуливаясь по улочкам и всем местам, указанным в любом путеводителе мира, я поражалась и оставалась в восхищении.
Даже жажда ушла на второй план, хотя и не отпускала моих мыслей до конца. Но утолить ее я не могла. За мной постоянно следовали незримые соглядатаи. Охрана. Но зачем? И все же я чувствовала их присутствие. И уж простите меня, я не привыкла есть в такой обстановке. Вот никак не могла себя пересилить.
Именно из-за этих неизвестных провожатых я вернулась домой совершенно голодной, но опьяненной впечатлениями об увиденном и познанном. Я влюбилась в этот город с первого взгляда, с первого вздоха. Он великолепен, восхитителен и неповторим.
29 мая
29 мая
(Пишу, восполнив пробелы в памяти, чтобы понятнее было)
Твою мать! Ой, у нас тут цензура есть? А какая на фиг разница, когда так плохо. Зубы ломит, тело выворачивает, а грудную клетку вообще когтями разорвать хочется!
Допрыгалась, красавица! Нет бы, попить кровушки нормально в темном, скромном уголке. А то приличия, не привыкла, стеснение. Вот теперь и мучайся от нестерпимой жажды. Да что б тебя! Как же больно!
- Твою мать! – как же я согласна с этим баритоном, прозвучавшим надо мной.
Эй, аккуратнее! Не куклу надувную теребишь! Со мной надо нежно, ласково. Тем более в таком состоянии! Ааа, по лицу-то зачем тем более ладонью? Ты еще кулаком заедь, чтобы убедиться, что глаза я открыть не могу.
- Очнись!
А кто тебе сказал, что я в беспамятстве? Я в трезвом уме и светлой памяти! Только немного неадекватна. Веки слушаться не хотят, а руки тем более, иначе я бы стала отбиваться от тебя, как от наглого насильника. Я даже, как Вий, не могу сказать: «Поднимите мне веки!!! Ууууу»
Ой, ой, ой, а вот трясти не надо, а то желудок полезет через рот, а это неприглядное зрелище. Правда никогда такого не видела, но все равно лучше не стоит.
- Нож! Принесите мне нож!
Милый ты им, что собрался делать? Веки мне можно и пальчиками приподнять. Они у меня не свинцовые, хоть и кажутся таковыми. Ух ты! А это зачем сделал? Нет, я не «против». Даже только «за»: полежать на таком большом теплом теле. А удобно-то как. И боль немного отступила. Согрелась я, что ли? Жаль запаха не могу учуять, обоняние напрочь отшибло. Предпоследняя стадия жажды – это вам не хухры-мухры. Ммм, как приятно ладонью по спинке. Была бы кошкой, замурчала.