========== Неделя первая. Понедельник. ==========
2 апреля, понедельник.
Сегодня было солнечно, на небе ни облачка, а Кидзухара-сан – она продает традиционные сладости – улыбнулась мне, когда я, проходя мимо, поклонилась.
Значит, я для неё – «хорошая девочка». «Примерная школьница».
Иначе она бы отвернулась. Или сдержанно кивнула, сжав губы.
Очередное очко в мою копилку.
Это событие меня порадовало, но, к сожалению, хорошее настроение держалось недолго: у школы я встретила семпая и его верного оруженосца.
Последнюю звали Осана Наджими, и она обладала дурацкими рыжими хвостиками, вкусами пятилетней и противным пронзительным голосом.
Тот самый тип, который изо всех сил старается играть роль независимой дамы, а на самом деле почитывает слюнявые романы и мечтает о романтических моментах со своей любовью.
Она называла семпая по первому имени, разговаривая с ним донельзя фамильярно, а ещё постоянно тыкала ему свою ладонь под нос.
Но он вовсе не ощущал себя уязвлённым, даже напротив: ласково улыбался этой леденцовой фее.
Что ж, этого и стоило ожидать от настоящего джентльмена.
Я прошла мимо, стараясь расслышать, о чем они говорят, но, видимо, слишком замедлила шаг, так как Осана высокомерно посмотрела на меня и визгливо приказала: «Пойдем, Таро».
И мне пришлось бессильно провожать их глазами, желая этой… этой…
Желая подруге семпая смерти.
В любом случае, если она представляет опасность для наших будущих отношений, то её необходимо устранить.
Но стоит ли опасаться этой клоунессы?..
Ответ я получила, когда увидела их разговаривающими у фонтана во внутреннем дворике. Они сидели рядом, и семпай, показывал какую-то строчку в книге, пытался донести до своей собеседницы смысл написанного. А она…
А она примостилась рядом и не смотрела на напечатанный текст, следя глазами лишь за ним, за тем, как солнце играет на его угольно-черных волосах, как длинные ресницы отбрасывают тень на щеки…
И тут я поняла, что если не возьмусь за неё немедленно, то могу и не успеть: Осана нашла мужество признаться самой себе в собственных чувствах, значит, вскорости она расскажет о них и семпаю.
Ближайшая пятница может стать тем самым днём-Икс. Значит, у меня, считая и сегодня, пять суток.
Вполне достаточно.
Только как же её убрать, не задев при этом чувств семпая?
Он дружил с ней с самого детства, и потому гибель Осаны может его расстроить. А мне меньше всего хочется, чтобы он печалился…
Решение проблемы наверняка было, и мне нужно было всего лишь его найти. Для этого необходимы терпение и внимательность, а уж это у меня имелось.
У каждого из людей есть тайны, и они ощущают подсознательную потребность как-то ими поделиться. Мне нужно только быть рядом, и всё.
Выслеживать? Подслушивать?
Это я смогу.
Ради семпая – что угодно.
Именно с такими мыслями я и шла из школы, провожая его. Приходилось держаться на приличном расстоянии от него и Осаны, но обрывки их разговора изредка доносились до меня. Ничего важного: обсуждение общих знакомых, школьные задания…
Ничего, вскорости она уже не сможет общаться с ним так свободно.
Я об этом позабочусь.
========== Неделя первая. Вторник. ==========
3 апреля, вторник.
День обещал быть довольно прохладным и облачным; солнце почти не казало своего лика из-за этих комков плотной ваты.
Мне пришлось проснуться намного раньше обычного, чтобы сделать крюк и незаметно, словно тень, следовать за семпаем и его подругой детства до самой школы.
Человеку легко стать невидимкой, если он этого хочет. Я старалась соблюдать негласные правила слежки: не приближаться слишком близко, не смотреть на объект слишком пристально, вести себя естественно…
Я могла бы стать первоклассным частным детективом.
Правда, у входа в школу Осана обернулась, и её глаза равнодушно скользнули по мне, но я не придала этому особого значения: я ведь была просто одной из множества учениц.
Во внутреннем дворике они разделились, и семпай по обыкновению присел на краешек фонтана, раскрыв книгу.
Я знала, что это за роман. Он читал «Всадника без головы» Майн-Рида.
Такая литература очень подходила благородной натуре семпая…
Но сейчас не время думать об этом.
Я пошла за его подругой детства, пропустив впереди себя группку девушек, обсуждавших разные глупости и почему-то постоянно хихикавших. Они облюбовали себе кулинарный клуб и все перерывы просиживали там.
Многие из учеников перед началом занятий предпочитали постоять на крыше и полюбоваться видом, открывавшимся оттуда. Там можно было найти и уединённые, укромные уголки, и открытые площадки, пригодные даже для собраний.
Осана начала подниматься по лестнице, и я заключила, что она направляется либо на крышу, либо в свой класс.
Что ж, это можно легко узнать…
Я обогнала её и, взлетев на третий этаж в одно мгновение, быстро осмотрелась.
Порой люди становятся подозрительными, если кто-то идёт за ними, но если обойти человека, то он даже не обратит на вас внимания. К этой тактике я и прибегла, и, похоже, эта клоунесса попалась: она даже головы не повернула.
Но всё же мне нужно было спрятаться, чтобы понять, куда именно она идёт, и разработать дальнейший план действий. И я нашла подходящее место.
Неподалёку от уборных громоздилось несколько парт в несобранном виде и пара картонных коробок. Если отодвинуть одну из последних, то получалась ниша, которой вполне хватало, чтобы скрыть меня.
Присев на корточки и пододвинув коробку ближе к себе, я принялась ждать.
Осана как раз поднималась по лестнице, когда её мобильник зазвонил противной и протяжной трелью. Вздрогнув и осмотревшись, она приняла вызов.
Не поверив своей удаче, я вся превратилась в слух.
Она постоянно оглядывалась, будто боялась, что кто-то услышит. Значит, её разговор был тайной.
Именно это я и искала.
Её голос, раздраженный и довольно неприятный, прекрасно доносился до моего укрытия, так что я могла не бояться, что что-то упущу.
– Я… Я всё верну, я же обещала!.. Нет, не вмешивайте сюда его! Это моя вина!.. Послушайте, я же сказала, что всё исправлю!..
В тоне Осаны явно проскальзывали истерические нотки. Видимо, у неё были серьёзные проблемы… А в такие минуты человек очень уязвим и нуждается в любой поддержке.
Рискнуть?
Думаю, да.
Она спрятала телефон в школьную сумку и закрыла лицо руками, простонав: «И кто просил меня брать эти чертовы заколки?!».
Ага. Понятно.
Когда подростки воруют в магазинах, в восьмидесяти процентах случаев это говорит о том, что они жаждут внимания. Тут этой клептоманке всё вышло боком. Как именно – необходимо узнать.
Я вылезла из своего укрытия и нарочито громко топнула ногой.
Осана, утерев глаза, резко обернулась и выпалила:
– Что ты здесь делаешь?
Я потупилась, изображая смущение, и указала на дверь с розовой девочкой, произнеся:
– Я просто шла в уборную, Осана-сан.
Она прижала ладонь ко лбу и проговорила:
– Извини, я… Я не должна была срываться на тебе.
Её глаза покраснели, а нос распух. Вряд ли в её положении можно было сдержать слёзы, и это играло мне на руку.
– Что-то случилось? – осторожно спросила я.
– Нет, всё в порядке, – Осана помотала головой и резко выдохнула. – Спасибо за участие. Я, пожалуй, пойду.
И она быстро зашагала по коридору.
Что ж, первый барьер взят: теперь подруга семпая считает меня участливым и сочувствующим человеком. Нужно действовать сейчас, пока она так уязвима, иначе потом мне не удастся завоевать её доверия.
Поэтому, едва дождавшись обеденного перерыва, я кинулась к классу семпая. Схватив свою противницу за рукав, я прошептала: «Нужно поговорить».
Она молча кивнула, и я повлекла её в угол помещения.
Вскоре класс опустел, и мы остались вдвоём. Я подошла ближе и прошептала:
– Я знаю о твоих проблемах.