И я, закрыв коробку с бенто, поднялась со скамьи и направилась в свой класс.
После уроков никто из учеников не ушел из школы: те, кто состоял в клубах, трудились, не покладая рук, те, кто нет, – были привлечены к иным работам.
На кухне царили Содом и Гоморра: все готовили пробные порции блюд. Одаяка справилась первой – опыт сказался, – и она дала Ханако и Хине по пирожному, предварительно щедро покрыв их сахарной пудрой из горшочка, стоявшего на нижней полке навесного шкафчика.
Я внимательно следила за реакцией первоклассниц, молясь, чтобы младшая сестра семпая не выкинула чего-нибудь неподходящего, но беспокойство оказалось напрасным: Ханако съела пирожное и даже выдавила из себя улыбку.
Я улыбнулась: отлично!
Пропустив мимо ушей восторженные стоны Хины, я подошла ближе и тронула президента кулинарного клуба за плечо.
– Нужно, чтобы они и завтра протестировали это блюдо, – предложила я вполголоса. – Для того, чтобы быть полностью уверенными…
– Да, конечно, – кивнула Амаи. – Я же не могу подать неидеальные пирожные.
Я склонила голову.
Когда Одаяка объявила, что мы можем идти, Ханако приблизилась ко мне. Я чуть было не чертыхнулась мысленно: мне не хотелось тратить время на эту избалованную лолитку; у меня и так было дел по горло.
Но меня выручил мой рыцарь: семпай, скромно постучавшись, со смущенной улыбкой сообщил, что пришел за сестрой.
Так я оказалась свободна.
Я поспешила к школьным воротам и пошла на автобусную остановку, которой раньше не пользовалась: мне нужно было на другой конец города.
Кроме меня, в салоне было ещё несколько учеников нашей школы, но никто особо не обращал внимания друг на друга: все сосредоточились на экранах мобильных телефонов. И мне это было как нельзя на руку.
Огромный торговый центр, расположенный на северной окраине, поражал не только размерами, но и размахом. Чего тут только не продавали!
Но мне нужен был лишь один определенный товар.
Я спрятала волосы под бейсболку (которая мне не шла, но была нужна для дела) и надела на рот и нос марлевую повязку.
Вот так. Если теперь я попаду в объектив камеры наблюдения, то невозможно будет сказать, кто это.
Купив всё, что нужно, я поспешила назад.
Завтра мне предстоял самый ответственный день.
========== Неделя вторая. Четверг. ==========
12 апреля, четверг.
Вряд ли кто-то из моего окружения знает, как травят крыс.
Эти грызуны очень умны, поэтому человеку нужна вся его изобретательность, чтобы обхитрить их.
Но не зря именно мы – вершина пищевой цепочки.
В магазинах продаются специальные белые кубики, похожие на рафинад. Никто, конечно, их не пробовал, но, по утверждениям разработчика, на вкус они сладковатые. Крысы принимают их за сахар, съедают, а потом…
В этих смертоносных кусочках содержится химическое соединение, которое действует мгновенно, буквально растворяя органические ткани. Доза не столь важна: одной крупинки этого волшебного средства достаточно, чтобы проделать здоровенную дыру в слизистой оболочке желудка любого млекопитающего.
И такие кубики совершенно спокойно продают в хозяйственных магазинах!
С утра я растолкла пару этих волшебных брусочков в ступке, а затем вымыла и выбросила и миску, и пестик – в таких ситуациях лучше перестараться.
Сегодня был первый день фестиваля, и школа больше походила на ярмарку, чем на храм науки. Много ярких цветов: ленты, фрукты, бумажные украшения… От всего этого могла легко закружиться голова.
Но только не у меня.
Я пришла сюда намного раньше, чем требовалось, потому что мой план требовал детальной предподготовки.
Усложняло мою задачу ещё и то, что семпай тоже был здесь: он как раз сколачивал палатку для кулинарного клуба, работая так ловко и слаженно, что я чуть было не забыла, зачем пришла…
Конечно, он поздоровался со мной, но я, попав под действие его волшебной ауры, смогла только по-деревянному поклониться и что-то буркнуть, а затем убежать прочь, пряча от него пылавшее лицо.
Ничего, когда-нибудь я смогу пообщаться с ним на равных, а сейчас лучше сосредоточиться на другом…
Амаи пока не пришла, так что помещение кулинарного клуба было пустым. Я, поставив сумку на рабочий стол, надела нитяные перчатки – осторожность превыше всего. Затем я вытащила горшочек с сахарной пудрой и, смыв часть его содержимого в раковину, доверху наполнила сосуд измельченным крысиным ядом. По виду и вкусу они были неотличимы, так что тут проблем возникнуть не должно.
Остатки яда я высыпала в карман фартука Амаи. Оставалась упаковка.
Что ж, этому придется подождать…
Я поставила горшочек на место и, сбегав до печи, сожгла там перчатки. Вернувшись в клуб, я начала протирать стол, ожидая президента.
Одаяка не замедлила явиться, улыбаясь и излучая позитив. Сердечно поздоровавшись со мной, она надела фартук и косынку. Я всучила ей в руки проект меню, который мы утверждали накануне, и спросила её мнения. Амаи кивнула и заверила меня, что всё хорошо.
А потом, оставив свою сумку на одном из стульев, она отправилась проверить палатку, над которой трудился семпай.
Я улыбнулась и, придержав упаковку от яда при помощи салфетки, положила её в сумку президента кулинарного клуба.
Отлично.
Одаяка вернулась, напевая какую-то веселую песенку, и тут же принялась за пирожные. Затем пришли и все остальные участники клуба, и работа закипела. Я трудилась, не покладая рук, но в то же время и не выделялась, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
Время, как назло, тянулось ужасно медленно. Напряжение витало в воздухе, но общие ощущения несколько разнились с теми, что чувствовала я.
Столько всего могло пойти не так… Мне нужно было следить за каждым из моих «товарищей», чтобы те случайно не использовали особую сахарную пудру раньше срока.
К счастью, Амаи не подвела: пирожные были готовы раньше всех остальных блюд. Президент кулинарного клуба с гордостью вытащила противень с ними и поставила его на рабочий стол. Угощение смотрелось превосходно, как на выставку.
Мне того и было надо.
– Мне кажется, сначала их лучше покрасивее разложить на витрине, – посоветовала я. – А потом можно устроить дегустацию и открыть палатку для всех желающих.
Одаяка рассеянно перевела на меня взгляд. Она была не особо сильной личностью, очень ведомой, поэтому управлять ей не представляло для меня сложности. Кивнув, она понесла поднос на второй этаж – туда, где стояли автоматы с газировкой. Я взяла второй противень, и две тестерши пошли за нами.
Семпай уже успел переместить нашу палатку туда. Он всё закончил и терпеливо ждал Амаи, сидя за столиком и читая книгу. При виде нас он встал и поспешил навстречу, чтобы помочь.
Какой галантный!
Одаяка расставила пирожные и выбрала два из них. Юна Хина и сестра семпая, шедшие за нами, с готовностью подались вперед, но я, ловко обернувшись, удержала Ханако за руку.
Так Хина оказалась первой. Она жадно вгрызлась в пирожное, откусив добрую его половину. Прожевав и проглотив, она улыбнулась, а потом, выронив остатки, схватилась за горло и рухнула, как подкошенная.
Я закричала, за мной – все остальные. Семпай, метнувшись к пострадавшей, дотронулся двумя пальцами до её шеи.
– Медсестра! – выкрикнул он. – Позовите её!
– Уже бегу! – откликнулась я, бросаясь к лестнице.
Я прекрасно ориентировалась в здании школы и точно знала, где находится лазарет, но для того, чтобы быть уверенной, что яд подействовал летально, нужно хотя бы несколько минут…
В моменты стресса людям ведь свойственно паниковать, так? Вот и я переволновалась и оттого долго искала нашу врачевательницу.
Та, едва выслушав меня, быстро подхватила со стола чемоданчик экстренной помощи и скомандовала: «Веди».
Я выбрала самый длинный путь. Видимо, уровень моего стресса достиг апогея.
Увидев толпу, собравшуюся на втором этаже, медсестра зычно прокричала: