В Челябинск мы приехали днем. Остановка была продолжительная, и мы все отправились на извозчиках в город. По дороге встречались велосипедисты, местные обыватели щеголяли резвыми башкирскими иноходцами. Проехали мимо народного дома в греческом стиле, осматривали собор, в котором хранилась святыня, чуждая православному храму — деревянная раскрашенная статуя Св. Николая, вероятно, работы проживавшего здесь католика, назначавшаяся для костела и попавшая по недоразумению в православный собор. Широкие немощеные улицы с одноэтажными деревянными домами, крытыми железом. Много лавок и складов сельскохозяйственных орудий. Более всего привлекали наше внимание башкирские лошади с железными ногами и горбатыми спинами.
16 апреля. В необъятных степях стада крупного сытого рогатого скота и коренастых лошадей пощипывали высохшую прошлогоднюю траву. Вероятно, неподалеку имелось жилье с заготовленным запасом корма, иначе нельзя себе объяснить, как у животных могло сохраняться такое тело после долгих зимних месяцев.
Вечером приехали в Омск — холодно, неприветливо. На вокзале нас встретил начальник штаба округа генерал Гершельман[8], товарищ по Пажескому корпусу. Он был очень занят мобилизацией. Ему было обещано назначение в действующую армию, когда он окончит свою работу.
Совершенно искренно пожелали мы ему скорее прибыть в Маньчжурию — таких генералов желательно иметь побольше.
17 апреля. Целый день ехали по равнине без конца. Однообразна, скучна, неприветлива степь на севере; как непохожа она на степь в Малороссии, где нет этого безмолвия, отсутствия жизни.
Стелется дым от горевшей травы и мелких кустарников; это «палы», подожженные переселенцами для очищения и удобрения почвы под пастбища и покосы. Эти палы распространяются иногда на громадные пространства, уничтожая на своем пути вековые леса.
Когда настал вечер, равнина осветилась заревом сплошного огня. Это было удивительно красиво, но что-то зловещее было в этом стихийном пожарище — жутко делалось, а глаз от чудного зрелища нельзя оторвать.
18 апреля. Тайга. Каким очарованием звучит это слово для охотника! В этих дебрях бродят маралы и изюбры[9] со своими ценными весною пантами, не окостеневшими еще рогами, из которых китайцы выделывают любовное средство. Здесь медведи, рыси, куницы, черно-бурая лиса и бесчисленное множество мелкой пушнины.
Кедры, лиственница, ель, сосна растут между буками, берестами, ольхой, березой и другими лиственными породами. Деревья обросли мохом, ветви перепутались; пораженные молнией или застигнутые пределом возраста, лежат они с вывороченными корнями, как громадные трупы, в которых зарождается новая жизнь. Вдоль линии железной дороги крупные деревья срублены, остальные обгорели от сыпавшихся искр из паровозов.
19 апреля. Лес немного редел, на полянах вековые красавцы свободно расправили свои ветви. Снегу больше. На проталинах плавали стаи диких уток; лебеди и дикие гуси более пугливы — они поднимались и улетали при проходе поезда.
20 апреля. Мы шли с опозданием. По расписанию идут только до Челябинска, а оттуда уже движение поездов подчиняется военному начальству.
Экспресс должен был остановиться в Иркутске, выпустить там пассажиров, но заведующий поездом обещал доставить нас без пересадки до Байкала.
Последний вечер проводили мы в прекрасном международном поезде, жаль было с ним расставаться. Нам говорили, что в Забайкалье и Маньчжурии придется, может быть, ехать в вагонах 3 класса. После роскошных купе с уборными не могло быть привлекательным сидеть и в особенности лежать на голых досках.
Мы собрали между собою и передали заведующему поездом семьдесят пять рублей и повару, отлично кормившему нас, двадцать пять рублей.
21 апреля. В два часа ночи пришли в Иркутск; осмотреть город не пришлось, так как мы уходили в девять часов утра; видно было только за рекой красивый город с крупными постройками, несколько церквей и между ними большой пятиглавый собор; на набережной имелись двухэтажные дома с колоннами типа помещичьих усадеб с претензиями на итальянский ренессанс.
Поезд помчался вверх по течению быстрой прозрачной Ангары. Через три часа мы подошли к озеру Байкал.
У пристани уже разводил пары ледокол «Ангара». Накануне вышел первым рейсом ледокол «Байкал», пробивающий лед по направлению к Мысовой — он только завтра к вечеру окончит свою работу; сегодня «Ангара» остановится верстах в двенадцати от берега, поэтому нас сопровождали сани, чтобы доставить с парохода на Мысовую.
8
Гершельман Сергей Константинович (1854–1910) — генерал от инфантерии (1910). Во время Русско-японской войны в чине генерал-лейтенанта командовал 9-й пехотной дивизией и 10-м армейским корпусом.