Вожусь в цветнике около дома. Подошла соседка и стала жаловаться на свекровь, мол, унижает, оскорбляет.
– А что муж? – спросила я.
– Он отвечает: «Я не виноват, что у меня такая мать».
– Пусть скажет матери: «Меня ругайте, сколько хотите, а жену не трогайте», – посоветовала я.
– Говорила. Мать сына не слушает.
– Вот оно, наше бескультурье и дикие средневековые нравы, – вздохнула я. – Огромный как шкаф мужик, а толку от него нет. Муж моей подруги еще до свадьбы поставил перед матерью вопрос ребром и одним днем решил все проблемы.
– Не могу я назвать мужа настоящим мужчиной. А зарабатывать деньги я не хуже его могу. Я же штукатур-отделочник. Мы нарасхват.
– Воспитывать мальчиков надо в традициях рыцарства. Раньше говорили: «Кто управляет семьей, тот управляет обществом».
– Войны, репрессии, мало мужчин… хватаем любого.
– Кто больше виноват в наших бедах: свекрови или мужья? Может, мужчинам выгодно насилие их матерей над невестками? Им легче свое осуществлять. Тогда они в сговоре, – шутливым тоном сказала я.
– Мой сам страдал от жесткости матери, – вздохнула соседка и направилась к магазину.
Я мужа спокойно спросила, без всякой двусмысленности, но он в моем вопросе стал искать подводные камни, желание ущемить его самолюбие, обидеть, задеть. Завелся на целый час. Из-за мнительности или от злого характера и желания насытиться горечью и болью другого он так ведет? Не знаю. Не понимаю его, потому что мне такое не свойственно. Вот и закричала: «Замолчи, сыта я твоей демагогией по самые гланды. Не добавляй мне забот с моим здоровьем. Мне итак тяжело. Не терзай, не углубляй ссору, не доводи меня до исступления».
Над собой смеяться не умеет, а вот над чужой болью… Кому, что дано…
Сынок, я много раз говорила твоему отцу: «Ищи себе другой объект для ссор, если тебе нужно разрядиться. Меня ссоры убивают, а твоей матери они жизни прибавляют, как и тебе, наверное. Это в вашей породе. Вот и иди к своей родне, а меня оставь в покое».
Сынок, ты в какие-то моменты бываешь очень похожим на отца. Надеюсь, это переходный возраст. Отец хоть на старости лет изредка начинает понимать человеческое, не только по отношению к себе, а ты, напротив, доказывая свою «неопровержимую» правоту, делаешься несколько упрямее: «Я прав и ни на сантиметр не сдвинусь в сторону мнения другого человека». Так что ли? И это при твоей природной доброте и нежности, которые не позволяют тебе превращаться в плохого человека. Ты, как и отец, начинаешь путать причину и следствие, выставлять на первое место следствие и пытаться его отстаивать. Возможно, это результат «притирания» в твоей собственной семье, от бессилия отстоять свое мнение? Иногда ты не слушаешь доводов и слышишь только себя. Обрати, пожалуйста, на это внимание. Я добра тебе хочу. Может, я слишком мнительная? Надо хотя бы в семье громко и уверенно говорить правду, называть вещи своими именами.
– Хочешь видеть образ обустроенной России хотя бы в своих владениях, в пределах возможностей своей семьи? – пошутил сын. – Это достижимо при условии согласия всех ее членов.
– И детям надо объяснять ключевые духовные ценности. Надо бороться за их чистые сердца. Мне кажется, ты неплохой педагог и воспитатель. Не уходи от самого себя.
Вот ты утверждаешь, что я сама виновата в том, что со мной произошло, сама позволяла. Но давай говорить откровенно. В чем моя вина? В том, что искренне любила, верила, жалела, берегла? Говорят, вера – дело наживное, а я сразу ему поверила. Это твой отец за пятьдесят лет нашей совместной жизни так и не научился мне доверять. Но как же жить без любви, без доверия, веры? Где душе иметь пристанище, как не в семье?