– Она не из нашей деревни.
– Чем она лучше меня?
Я молчал.
– Она красивее? Умнее? Что я должна изменить, чтобы ты полюбил меня?
– Мы влюбляемся не во внешность, не в ум, а в человека. Если бы я стал глупее и некрасивее, ты бы разлюбила меня? Нет. Нельзя просто взять и навязать любовь.
– Нельзя просто взять и навязать любовь… – сухо повторила она, глядя в одну точку, а потом, молча, встала и ушла.
Запись 13. Синие чернила – синие мысли.
Почему эта запись написана синими чернилами? Почему? Да уж, хороший вопрос. День, описанный выше, ещё не успел закончиться, поэтому начнём с того, на чём мы остановились.
После ухода Вики я достал дневник и написал предыдущую запись. Как только я закончил писать, ко мне в комнату зашёл отец.
– Ты женишься на Вике, и это не обсуждается, – резко сказал он.
– Я не буду жениться на Вике, и ЭТО не обсуждается!
– Если ты не женишься на Вике, то ты мне больше не сын, – закричал он.
Я не ответил и, молча, вышел из комнаты.
– Ты куда? – кинул он мне в след.
– Прогуляться.
Я обещал Свете, что после визита гостей мы опять встретимся. И я всегда держу свои обещания.
Как обычно я перелез через стену и стал ждать появление Светы. Вдруг кто-то сзади закрыл мне глаза руками. Послышался голос:
– Угадай кто?
– Эти нежные руки я узнаю из тысячи. Это руки самой прекрасной девушки на свете.
Я повернулся и поцеловал эту прекрасную девушку.
– Ну, так уж и самая прекрасная… – смущённо сказала она.
– Да, согласен, слишком недостойный комплемент. Неотразимая, чудесная, сногсшибательная, обворожительная, ласковая, лучезарная, восхитительная, милая… Я могу продолжать хоть весь день.
Она улыбнулась, но потом неожиданно проговорила:
– Ты выглядишь немного опечаленным, что-то случилось?
И как она всё видит?
– Да, случилось. Даже не знаю, как сказать… Мои родители… мой отец… хочет женить меня насильно.
– Что?
– Да-да, я и сам не могу это «переварить».
– Как это возможно? Как можно так с живым человеком?
– Я хочу, чтобы ты знала: не смотря на давление отца, я никогда не женюсь на другой девушке, потому что я люблю лишь тебя одну, и буду любить до самой смерти.
Без лишних слов она подошла ко мне, посмотрела в глаза и мягко прижалась к моим губам. Мне казалось, что я попал в какой-то другой мир. Не синий, не зелёный, но ослепительно светлый мир, в котором сущёствовали только я и Света. Я и Света. Я И СВЕТА.
Вдруг что-то выбросило меня из этого мира, я почувствовал боль в затылке и погрузился в бездонную темноту.
Очнулся я в тёмной синей комнате. Я лежал на синей твёрдой кровати, а впереди меня расположилась решётка… тоже синяя.
«Тюрьма, – подумал я, – Синяя тюрьма»
Я прикоснулся к затылку и нащупал огромную шишку. Видать сильно же меня ударили. Но… что же со Светой? Что с ней?
Не успел я начать думать рационально, как раздался звук, похожий на человеческий голос:
– Очнулся.
Источником звука оказался синеглазый охранник, облаченный в одежду, соответствующую его глазам.
– Веди его, – сказал кто-то издалека.
Меня привели в синюю комнату со столом и двумя стульями (я расположился на одном из них). Некоторое время я сидел один. Свет падал чётко на меня, и я ощущал себя артистом, выступающим на сцене.
И вот вошёл человек и сел на второй стул. На нём была синяя повязка.
– Назови своё имя, фамилию, отчество и дату рождения.
Я молчал. И вдруг я ощутил удар по моему лицу.
– Назови своё имя, фамилию, отчество и дату рождения, – повторил собеседник.
Я назвал.
– Признаёшь ли ты, что совершил преступление?
– Какое преступление?
– Во-первых, ты находился в одежде ненадлежащего цвета (только сейчас я понял, что на мне синяя одежда), во-вторых, вы обвиняетесь в попытке изнасилования добропорядочной девушки.
– Попытка изнасилования? Я просто обнимал Свету!
– То есть ты просто так, находясь в одежде ненадлежащего цвета (мне кажется, это его любимая фраза), обнимал добропорядочную гражданку Синего государства?
– Да…
Вдруг человек надлежащего цвета ударил меня по лицу.
– Не неси чушь, урод! Быстро выкладывай: где взял одежду? Имена, фамилии, адреса! Говори, и, возможно, тебе сохранят жизнь.
Я молчал.
– Говори, – закричал он и в третий раз ударил меня, но на этот раз намного сильнее, – Говори, мразь!
Человек в повязке попытался ударить меня в четвёртый раз, но неожиданно появился какой-то толстый мужчина, одетый в дорогой синий костюм.
– Сэр какой-то-там (да, я снова не запомнил его имя), – произнёс человек в повязке.