Оказывается, они знали все про А. М., и про то, как мы сначала его не любили, и про то, как он выкинул с катка Трепакова, и как мы били друг друга книжками. Все это непедагогично. И об А. М. поставили вопрос. Это, конечно, директор постарался. Изжить он хочет А. М. из школы. Пусть лучше сам уходит!
Сегодня мы дежурили по школе, и на общешкольной линейке нас лишили дежурства: сняли красные повязки.
Мы сорвали урок у нашей Антонины. Она вошла в класс, мы встали и мычали, не разжимая ртов. Она не поняла сначала, говорит, садитесь. Мы сели и мычим. Она крикнула на нас — мы свое. Позвала директора. Он вошел. Мы встали и — мычим. Ну и сразу линейку собрали.
Удивительно, почему он нас за родителями не послал?
Сегодня встретил в коридоре Н., и она мне улыбнулась. Я разговаривал по этому поводу с моим соседом по квартире Ю. Он десятиклассник. За ним девчонки бегают. Ю. сказал: «Подойди к ней после школы и проводи. Разговаривай о кино или книгах. С первого вечера не целуйся». И как так можно говорить о девочках. «С первого вечера не целуйся». Да я целый год не буду целоваться.
Четверть я закончу не плохо. Может быть, даже без троек. Если напишу контрольную по алгебре хорошо, тогда я — хорошист! А. М. будет очень рад.
На перемене подошла ко мне девочка из шестого «а» и дала свой дневник. Она хочет записаться в литкружок. А зачем дневник дала, не понимаю. Ничего в нем нет. Записывает каждый день, и записи в основном такие: «Ничего интересного не было». «Все то же». «В школе по-прежнему». «Все то же». Дашевский издевается надо мной. Говорит, что дневник мне девочка дала потому, что влюбилась в меня.
На уроке географии мы разговаривали с А. М. по душам. Начистоту. Он не боится наших вопросов, и мы не боимся ему задавать их. Мы спросили, почему директор придирается к нему, почему такие люди, как директор, руководят более умными людьми. А. М. сказал, что директор совсем не плохой человек, но дело в том, что ему хочется устойчивости, а жизнь идет. Ученики уже не те, что два года назад, а он не хочет с этим смириться. «Вот ваша Алина, — сказал Анатолий Михайлович, — она никак не могла найти к вам подхода, потому что, когда сама училась, и ребята были другие, и пионерская организаций другая. А теперь она поняла, в чем дело, и вы с ней стали друзьями».
Я рассказал о школьных делах дома. Мама сочувствует А. М., а папа сказал: «Они бы вас лучше учили, а то все опыты делают, Макаренки!»
Анатолий Михайлович веселый, но мы знаем, что ему трудно. На уроках то и дело сидят разные представители. Сегодня мы составили заговор ДАМ — Друзей Анатолия Михайловича. Завтра в знак протеста на четвертом уроке в школе погаснет свет. Если А. М. съедят, мы будем писать плакаты: «Верните учителя». И свет будет гаснуть каждый день. За электрогруппу отвечают Машков и Дашевский. Плакаты рисуют Сметанина и Косарева. На собрании по итогам 2-й четверти решено устроить директору «Бум».
Света не было весь урок. Задание ребята выполнили отлично. Четверть закончил с одной тройкой. Контрольную по алгебре написал на «пару». Это меня, конечно, погубило.
После уроков было открытое комсомольское собрание по итогам четверти. Трюк удался. Под директорский стул подложили пистоны. Он сел, они — трах! Он как вскочит, чуть стол не опрокинул. Весь зал захохотал, а директор — кулаком по столу: «Замолчать! Кто сделал?» Два часа разбирались, и без толку. Как бы он удивился, если бы узнал, что пистоны подложила Сметанина. Она же начальство. В президиуме сидит.
Новогодний бал. Все идет кувырком, и все прекрасно. Концерт самодеятельности затянулся, и его почти не слушали. Потом танцевали. Я выбрал место напротив Н. Заиграли вальс, и я не пошел танцевать. Непременно, обязательно надо научиться танцевать вальс! Потом заиграли танго. Я пошел приглашать, стал рядом, а когда решился, Н. пригласили. И второй раз так получилось. Я решил кончить эту комедию и ушел подальше от Н. Смотрю, она совсем рядом и улыбается. Оглянулся, какой-то пижон из 10-го. И тут меня поманил А. М. Я подошел, а он говорит шепотом: «Что же ты стоишь столбом? Ведь тебе улыбались». Я сразу подошел к Н., и мы танцевали.
Потом, чтобы не мозолить глаза, я долго не подходил к Н. и потерял. Ждал возле школы, а ее не было.
Все равно она улыбалась мне!
Да здравствует Новый год!